– Романовой? – Аня просто не смогла удержаться.

– Да. Я так хочу. Документы на эту фамилию для тебя уже готовы.

Аня нахмурилась и немного растерялась. Почему отец решил так поступить? Чего добивался? Увидеть её реакцию? Что ж, тогда он добился своего. Знать бы ещё, что именно он увидел…

– С этим есть какие-то проблемы? Тебе не нравится фамилия?

– Вообще никаких проблем, – Аня снова подняла голову и посмотрела на отца.

– Так и думал. Итак. Он будет знать, что ты едешь. Официальная причина – внеплановая проверка работы узла из-за военных действий. Веди себя заносчиво, делай, что хочешь, ходи где хочешь, задавай любые вопросы, которые покажутся тебе уместными: глупые, каверзные, неудобные. Делай вид, что ищешь, к чему придраться. Ты у меня в этом плане хороша, поэтому я и решил доверить это тебе. Выбеси Гауфмана, выведи из зоны комфорта, можешь свести всё к тому, что ты – моя любовница, или Штерна… Да, лучше – Штерна. Короче, важная особа, поэтому такая высокомерная и заносчивая. Потом дай ему понять, что Штерн тебя в последнее время страшно бесит и как будто игнорирует. И ты уверена, что он завёл себе новую пассию, а тебя специально отряжает куда подальше. Намекни Гауфману, что ты страстно желаешь отомстить Генриху, но не можешь придумать как. После – поужинай с ним и проведи вечер, сделай вид, что напилась и веди себя фривольно…

– Это как? Ты намекаешь, что я должна с ним переспать, что ли?! – не скрывая возмущения воскликнула Аня.

Владов бесстрастно выдержал её напор и негодование, не изменив ни позы, ни взгляда, ни выражения лица.

– Я сказал то, что сказал. Про секс речи не было, но если тебе захочется…

– Не захочется, – зло отрезала Аня.

– Ну-у, сама для себя решишь, ты девочка взрослая. А Гауфман вроде как пользуется у женщин популярностью, может, ты и сама будешь не против.

Аня покраснела. Никогда ещё она не слышала от отца ничего подобного. Даже наоборот, раньше он ревностно оберегал её и грозил страшными карами всем, кто осмелится дотронуться до его дочурки, из-за чего у неё даже развалились несколько намечавшихся отношений. Как только потенциальные ухажёры узнавали её фамилию ‒ сразу исчезали в неизвестном направлении.

– Знаешь, отец, всё это так звучит, будто я шлюха какая-то…

– Ещё раз – я тебя ни к чему не принуждаю, ‒ жёстко осадил её отец. ‒ Ты уже взрослая, а секс – одна и базовых потребностей, необходимость, простая человеческая физиология, такая же, как сон или еда. И мне всё равно, как ты в итоге поступишь – ты сама вольна выбирать.

– А раньше ты за меня трясся, – с обидой вырвалось у Ани.

Была небольшая, чуть заметная пауза перед ответом отца. Аня готова была поклясться, что он запнулся.

– Неправда. Я, как ты выразилась, трясся, только в случаях, когда всякие ублюдки пускали на тебя слюни, и у меня было сомнение, что они будут держать себя в руках. Всё, что ты захочешь сделать сама… твоё право.

Впервые он сбился с заранее очерченной тропы и отвёл взгляд.

Нет, это циничный, откровенный обман. Он всегда оберегал её, прятал от жизни, ограждал от людей. То, что он говорил сейчас – это будто не он. Будто не её отец. Не тот деспот, которого она знала столько лет.

– К тому же некоторые события показали мне, что ты уже взрослая и мне больше нет нужды тебя опекать, – закончил он вскоре.