Мне сейчас очень нужна была поддержка мужей, поэтому я очень обрадовалась, что они решили не изменять нашим традициям и остались со мной. Стянув через голову платье, я скинула мягкие туфельки и, поцеловав мужчин, спокойно полезла в центр ложа.

Всё это время Вейлан наблюдал за нами так, будто в его присутствии вершилось форменное святотатство.

– Мы живём все вместе. Забирайся к нам или иди к себе, – сообщила я опешившему ирлингу.

Не сомневаясь ни минуты, Вей снял с себя кожаные поножи и скинул обувь, поспешив занять место рядом со мной. Проваливаясь в сон, я ощутила робкое касание его руки, но, несмотря на наши разногласия, сопротивляться не было ни сил, ни желания.

Даже во сне я чувствовала себя больной и потерянной. Смутная тревога, размытые силуэты и белокрылый ирлинг на окровавленном помосте мучили моё утомлённое сознание, но потом сон резко сменил декорации.

В нём какой-то темнокрылый ирлинг передал отцу Рею обломок «Надежды». Я увидела усадьбу родителей, погружённую в траур, папу Ададжи, тихо рыдающего на чердаке и услышала крик мамы: «Это не правда! Я не верю!», а потом заметила её ищущий мутный взгляд – такой, как бывает, когда она пользуется своей силой.

– Где ты? – мамин встревоженный голос прозвучал, как будто сквозь толщу воды.

Я начала торопливо рассказываться ей обо всём, что с нами случилось, и попросила утешить папу. Мама смотрела, не моргая, своим пугающим взором, и не перебивала, лишь уточняла иногда. А из её глаз катились слёзы.

– Вернись! Ты нам очень нужна, – попросила она, заставляя моё сердце сжиматься от боли, и я ответила, что обязательно вырвусь. Проснулась вся в слезах и с криком, замершим на губах.

– Мама! Я выберусь! – кричала я, подскакивая на кровати.

От резкого движения я больно ударилась о чей-то подбородок, заставляя мужчину глухо застонать. Подняв глаза, я утонула в зелени глаз своего эльфа, встревоженно осматривающего мой лоб.

– Ты как? Кошмар приснился? – ласково спросил Тариэль, не обращая внимания на свою боль.

– Да. Нет. Не уверена, – ответила я, пытаясь до мелочей вспомнить видение.

– Иди ко мне, – позвал меня муж, легко притягивая к себе в объятия. – Расскажи мне. Ты сама не своя на этом острове, – утешал меня мой деликатный и ласковый эльф.

– Мне снилась мама со своим пугающим от силы взглядом. Она нашла меня. Дома траур. Кто-то принёс обломки корабля. Нас оплакивали. Я рассказала ей обо всём, – буквально выдавливала я из себя тяжёлые воспоминания. – Ещё снился ирлинг с отрезанными крыльями и наша с ним общая боль.

– Ты права, это не просто сны. Я тоже думаю, что этот осуждённый и есть второй жрец. Единственное, что мне удалось о нём узнать, что его обвиняют в смерти последней тайрины.

– Нужно узнать, где он. Выкрасть его как-то. Мы должны что-то сделать. Я не позволю искалечить своего избранного! – злилась я, чтобы не скатиться в позорную истерику от собственного бессилия.

– Прекрати, Вини. Ты должна взять себя в руки. Сейчас Рис и Интар уговорили Вейлана показать им город под предлогом поиска подходящей работы. Наш новый побратим неболтлив, но парни наверняка найдут кого-то поразговорчивей. Как бы ты ни пыталась быть незаметной, но на этом острове это просто невозможно, поэтому безопаснее всего нам оставаться здесь. На крайний случай, вечером воспользуешься своей неотразимостью и выведаешь что-нибудь у Вея сама, – строго сказал мой эльф, пресекая панику.

Он был тысячу раз прав. Я несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь от мягких поглаживаний мужа.

– Так мы одни? – игриво спросила я.