– Господин полковник!..

– Молчите, адвокат недоношенный! Сейчас вы пилот Российских Императорских Военно-Воздушных Сил! Извольте рассуждать не как местечковая знаменитость, а как боевой офицер!

– Так точно, ваше превосходительство!

– Так-то лучше… – несколько остыл полковник. – Как вы считаете… Ну, это… Можно доверить этому с-с-с…

Маргарита яростно дернула расходившегося летуна за рукав, тот оборвал себя на полуслове, коротко взглянул в глаза Бежецкому и закончил:

– …этому стажеру самостоятельный полет?

– Я УВЕРЕН, – выделил несколько обиженный генеалогическими изысканиями командира пилот последнее слово, – что можно. Разумеется, – добавил он дипломатично, – часика два я бы еще за ним поприглядывал. В плане захода на посадку и особенно – касания полосы.

Полковник почти минуту гонял по щекам мощные желваки, потом беспомощно оглянулся на непроницаемую баронессу, зачем-то глянул из-под ладони на солнце и, в заключение всех этих эволюций, буркнул:

– Если уверены – приглядывайте…

И, не прощаясь, зашагал прочь.

– Вот видите?.. – улыбнулся пилот Маргарите, но в этот момент отошедший уже на приличное расстояние Левченко обернулся:

– Только не на «Сапсане». Он, как вам известно, денег стоит. Вон – на той птичке посадку отрабатывайте! – Полковничий палец указывал на легкий тренировочный самолет, на фоне боевого истребителя выглядевший действительно неубедительно. – Низенько-низенько!..

Он победно заржал и, заложив руки за спину, неторопливо удалился.

– Ну что поделать… – развел руками пилот, расстегивая воротник комбинезона и нервно крутя длинной тонкой шеей. – Помучаем «пташку»…

– А разве?.. – начал Александр.

– Да вы не смотрите, ротмистр, что это стрекоза натуральная! – успокоил его Вайсберг. – Управление у нее точно такое же. А «Сапсан»… Знаете ли, полковник грубиян, конечно, слов нет, но он прав. Перехватчик – машина тяжелая и таких вольностей, какую вы продемонстрировали сегодня, очень не любит. Хороши бы мы с вами были, подломись стойка шасси на самом деле, а!

Пилот хлопнул Бежецкого по плечу, церемонно поклонился баронессе и, что-то весело насвистывая, полез обратно в кабину, уже ни на что более не обращая внимания…

Перламутрово-серый гигантский ромб, парящий в огромной высоте над землей, притягивал взгляд…

– Второй, второй! Как слышите? – голос Левченко в наушниках звучал неожиданно узнаваемо, словно не существовало неизменных в «портальной зоне» помех, иногда превращающих сеанс связи в «испорченный телефон».

– Слышу вас отлично! – ответил Александр, отрываясь от гипнотического зрелища.