Глава пятая. «Дорогой дальнею, да ночкой лунною…»

«Ну вот, добились своего?» – адмирал задумчиво почесал роскошную, разделённую надвое бороду. «Теперь уж чего… нечего и говорить… Прощайте, дай Бог, в добрый час…»

И уже на пороге, на секунду положив руку на плечо Семёнову:«Послушайте старика: не суйтесь Вы зря! Судьба Вас везде найдёт… Если начальство само вызвало охотников – значит, так надо… а без того – просто Вы своё дело делайте хорошо. И довольно. Выскакивать вперёд нечего – погибнуть не трудно и не страшно. Вот погибнуть зря – это глупо…»

Семёнов мог быть доволен. Закончилась целая эпопея…

Сначала адмирал принял его просьбу об откомандировании на Восток в штыки. Он убеждал – говорил, что если война разразится, то она будет упорной, тяжкой, и самое главное – долгой:«И все там будем!»

А потому – торопиться нечего, здесь тоже дел будет по горло, а в такой момент хороший адьютант уходить не имеет права!

На что Семёнов возражал – что если война застанет его на береговом посту – то он всё равно работать с толком не сможет, ибо будет метаться по начальству, как безголовая курица, и проситься на Эскадру…

Дошло два-три раза до серьезной размолвки… они не разговаривали, а общались только по-уставному… наконец, Макаров сдался.

В Питере, являясь представляться по поводу убытия, Семёнов заглянул к старому знакомому и старому недругу своего патрона…

Зиновий Павлович принял его холодно…

«Что, за чинами полетели-с? Пора, пора… как бы Вам на войну не опоздать!»

«А что, Ваше Превосходительство, Вы думаете, что будет война?»

Рожественский только фыркнул:«Не всегда военные действия начинаются с пушечных выстрелов…»

И, помолчав, резко сказал, глядя куда-то в сторону:«По-моему, война УЖЕ началась… только слепцы, вроде Вашего Макарк… ова – этого не видят…»