В его чёрных глазах был виден добродушный настрой по отношению к старому товарищу.

— Рад снова с тобой служить, Пётр Николаевич, — крепко пожал протянутую руку Громов. Ему тоже было приятно видеть друга, хоть и при этих непростых обстоятельствах. Генерал продолжил:

— Знакомься: это начальник штаба операции — подполковник Кононов, — хозяин кабинета указал на сидящего справа молодого офицера с характерными грубыми чертами лица, светлыми волосами, суженным разрезом карих глаз.

— Товарищ полковник, рад знакомству, — произнёс тот баритоном, пожимая руку Громову.

— А это теперь твой «таксист», капитан авиагруппы — майор Яргин, — Лыкоренко кивнул на сидящего поодаль полного мужчину со складками на подбородке и бритом затылке. Майор протянул мясистые пальцы правой ладони.

— Здравия, товарищ полковник, — хрипловатым голосом обратился бывший лётчик, ловко поправляя впивающийся в шею воротник своего синего полевого кителя.

Лыкоренко продолжил:

— А также наш советник и куратор операции со стороны ведомства, — командующий уважительным тоном представил последнего члена закрытого совещания, — старший уполномоченный ФББ — Лешаков Алексей Анатольевич.

— Можно просто — Алексей Лешаков, — с располагающей улыбкой на лице поприветствовал гостя худой силовик. Его тонкую кисть обжимал рукав чёрного, как ночь, облегающего кителя. На вытянутом лице были небольшие шрамы, впалые маленькие голубые глаза в окружении еле заметных морщин. Внешность «пепельного человека» дополняли припорошенные сединой стриженые выцветшие волосы на голове и усах. Все его движения казались чересчур размеренными, неестественно точными.

— Ну, а теперь к делу! — Лыкоренко изменился в лице, сменив радость встречи на тяжёлую сосредоточенность перед сложным разговором.

Заёрзали стулья, щёлкнул звук зажима на папке-планшете, прозвучал прикрываемый рукой кашель, замаскированный в общем шуме подготовки. Спустя несколько секунд всё стихло.

— Кононов, давай, — быстро махнул ладонью своему помощнику генерал.

Светловолосый заместитель начал доклад:

— Около тридцати шести часов назад, в 23:40, на узел связи «Восточный Холм» поступил сигнал «Лавина». Это аварийный протокол «Объекта 80» — исследовательского комплекса, имеющего разветвлённую сеть подземных лабораторий. Связь с комплексом отсутствует, детальная информация о его системах, состоянии лабораторий и персонала также отсутствует. Связь с гарнизоном секретного комплекса установить не удаётся, — его голос был размеренным, неторопливым. — Согласно данным авиаразведки, на прилегающей к комплексу местности находятся стаи диких зверей и генетически изменённых особей. Часть из них до сих пор не удаётся идентифицировать, — брови Громова изогнулись, выражая возникшее недоумение. — В течение первых двенадцати часов после поступления сигнала «Лавина» воинскими соединениями округа был организован периметр опасной зоны. Последние семь часов Силы Сдерживания не вступали в прямой контакт с противником. Ситуация стабилизировалась, прорывы периметра отсутствуют.

Кононов закончил, отложив листок в сторону.

— Есть вопросы по оперативной информации? — озадачил присутствующих черноволосый генерал.

— Какова задача моего подразделения? — негромко, но чётко произнёс Громов.

— Добыть информацию, Александр Иванович, — прошелестел голос Лешакова.

Громов посмотрел на него, затем перевёл взгляд полный вопросов с чёрного мундира ФББ на Лыкоренко.

— Сама зона отчуждения будет уничтожена тактическими ударами ракетчиков, — генерал пробарабанил указательным пальцем по столу. — Твоя задача — проникнуть в комплекс, найти данные по проекту, найти выживший персонал, по возможности установить причину аварии. В общем, сбор разведданных на месте, на земле.