— Полный обыск, — сказала она. — Все паруса вынули из чехлов. И все остальное.

— Что нашли?

— Ничего. А что ты ожидал?

— О, наркотики, трупы. Мало ли что... Слава Богу, что пистолет в воде.

— Как Скотто? — спросила она.

— Приходит в себя. Можешь остаться на лодке? Я отвезу Скотто к себе, пусть как следует умоется, выпьет. Я его потом закину, а ты подремли, пока кто-нибудь тебя не сменит.

— И тогда ты сможешь все объяснить.

Я засмеялся.

Дома я принял душ, побрился. Увидев себя в зеркале, я застонал. Лицо было такого же цвета, что и пена для бритья, а мешки под глазами выглядели словно комки глины. Для человека, постоянно нуждающегося в восьмичасовом сне, я не спал довольно-таки долго.

Скотто сидел в углу гостиной. От него пахло примочкой и виски.

— Ты сможешь идти в море? — спросил я.

Он пожал плечами и поморщился от боли.

— Поллит, Поллит... — сказал я, принеся кофе. — Ты думаешь, он пришел на яхту с намерением что-нибудь сломать?

— А зачем еще? — сказал Скотто.

— У тебя огни горели?

— Ага.

— А вдруг он хотел просто поговорить?

— Со мной? О чем?

— А если он думал, что там я?

Скотто молча выпил кофе и затем сказал: