— Пусть ест, сколько хочет. А ты вспоминай, — Басима ревностно защищает свою доминирующую позицию.

Вот ещё! Кидаю ещё одну ложку сметаны в тарелку. Задумываюсь, есть ли ещё место в желудке? Задумываться на туманные обвинения не затрудняюсь. Чётко формулировать обвинения — обязанность обвинителя. Не можешь? Тогда и не затевайся.

— Нечего мне вспоминать, — отмахиваюсь от негодующего и ожидающего взгляда Басимы. — Не участвовал, не состоял, не привлекался…

Немного подумав, добавляю:

— Родственников на оккупированных территориях и за границей не имею.

Ещё подумав, добиваю:

— Политику партии и правительства понимаю правильно.

Басима окончательно цепенеет, Алиска тихо смеётся, Кир с большим трудом пытается запихнуть в себя ещё одну плюшку. Плюшка сопротивляется изо всех сил.

— Характер нордический, стойкий. Непреклонен к врагам Отчизны, — уносит меня всё дальше.

Алиса смеётся уже открыто. Смотрю на неё с одобрением: девочка под моим благотворным влиянием заметно выросла интеллектуально.

— Вам смешочки, а у них в семье скандал чуть не до драки, — ворчит Басима.

— Мы здесь причём? — Отставляю выпитый стакан компота.

— Подмигивали вы ей, улыбались, шашни заводили, чуть с собой не увезли…

— Басим, ты серьёзно? Самым старшим из нас пятнадцати нет, какие ещё шашни? Я так понимаю, там взрослая баба? — Развожу руками на такую глупость.

До Басимы что-то доходит, смотрит, будто трезвея. Внучку-то всего двенадцать, какие подмигивания? Молодушке, той самой Шаповаловой, под тридцать уже.

Выхожу из-за стола, слегка покачнувшись. Не от слабости, от съеденного динамика тела слегка изменилась. Выползаю на крыльцо. Алиса сразу за мной. Тесно прижавшись, рассказывает:

— Встретила Басима ту Шаповалову в магазине. Жаловалась она. Вы тогда на конях с пастьбы проезжали и песню пели…

Ещё секунду слушаю, раскрыв от изумления рот, потом меня срубает от смеха. Ой, как тяжело ржать после такого ужина!

— Ой, не могу, — утирая слёзы, снова сажусь.

Это село! Просто так мысля в голове мелькнула, что бабки, свидетельницы нашего удалого пения, раздуют из этого событие и разнесут по всем углам. Но натурально, в глубине души, не ожидал, что именно так и случится.