— Не передам, поскольку она никогда не узнает о том, что вы были здесь. Я ясно выражаюсь? — Его тон резок, по чему могу сказать, что разозлила его.

— Простите, если сделала что-то не так. — И это была правда: я понятия не имела, почему он так разозлился.

Наши взгляды встречаются, но он не произносит ни слова.

— Если вы не возражаете, я отправилась бы домой.

Он кивает лишь раз, а потом уходит в сторону коридора. Мне нужно в ванную комнату, но когда поднимаюсь, понимаю, что моя лодыжка не в состоянии удержать мой вес. Я с трудом допрыгиваю до ванной, а потом ахаю, увидев себя в зеркале. Я похожа на енота с гнездом на голове. И понимаю, почему горят глаза. Я спала в линзах. Вот дерьмо. Я даже удивлена, что он не заорал, когда увидел меня. Волосы собрались в большой пучок, который свисает на одну сторону головы. Что бы я ни делала на том диване, выглядело это явно неприлично. Господи. Я даже не могу распутать их пальцами. Как могу, умываюсь, но, святые угодники, я в панике.

Пару минут спустя, возвращаюсь в комнату, в которой меня уже ждет Бекли.

— Я уж подумал, что вы там умерли.

— Неа, просто мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. — Я забыла снять контактные линзы, поэтому сейчас они по ощущениям как чипсы.

Не сказав ничего в ответ, он направляется к двери, которая ведет к гаражу. Я ковыляю за ним. Вероятно, я издаю какой-то звук, потому что он тут же останавливается. Повернувшись, говорит:

— Черт. Ну хоть сегодня следите за собой.

Он серьезно? Хоть сегодня следите за собой! Мне хочется его стукнуть, но я не могу этого сделать, поскольку он должен отвезти меня домой. Должно же в этом мужчине быть что-то хорошее. Не могло не быть. И прямо сейчас я пытаюсь это выяснить. От него прямо веет раздражительностью, пока он ждет меня у двери. Я тороплюсь как могу, но эта проклятая нога не хочет двигаться. А потом мне предстоит еще и несколько ступенек вниз. Там нет перил, а Бекли уже идет в сторону машины. Он не предлагает помочь, поэтому я сажусь на попу и начинаю спускаться на ней, ступенька за ступенькой. Дверь от гаража поднимается вверх, и он открывает водительскую дверцу своего дорогого внедорожника. «БМВ», если быть точной. Машины меня не впечатляли. Я бедная, и мне нужно выплачивать кредиты за обучение в колледже. У меня есть старая машина, которая, я надеюсь, прослужит, как минимум еще лет десять.

Направившись в мою сторону, он выглядит рассерженным. Не уверена, из-за чего именно. Может из-за того, что я так долго спускаюсь. Бекли делает еще несколько длинных шагов и оказывается возле меня, произнеся:

— Ни с места. Что это вы тут делаете?

— Пытаюсь добраться до машины. А на что еще это похоже?

Он бурчит себе что-то под нос, а потом просовывает руки под меня и поднимает.

— Простите, я доставляю одни неудобства, — говорю я.

Он опять что-то бурчит, но я так и не смогла разобрать, что именно, хотя прозвучало это очень впечатляюще. Он прав. Мне не стоило так много пить прошлой ночью. Черт, я облажалась.

После того как усаживает меня на сидение, он обходит машину. Я сжимаю переносицу пальцами. Плохая привычка, приобретенная от ношения очков. Обычно я так делаю, когда ношу очки долгое время, и они начинают давить. Сейчас же моя голова взрывается от поведения Бекли.

Сделав пару глубоких вдохов, я говорю:

— Простите, что стала для вас обузой. И спасибо еще раз, что позволили переночевать у вас.