— Как же так? А в детективных книгах пишут, что свидетелям показывают выстроенных в ряд подозреваемых вперемешку с обычными людьми, чтобы честно было. И свидетель под амулетом, скрывающим его внешность и голос для безопасности… — удивилась старушка.

Я чуть зубами не скрипнул — знал я об этих фантастических фантазиях писателей. Да и сама ситуация была сложной, нужно было как-то оправдать происходящее перед старушкой.

— Мы поедем просто в полицейский участок. Не волнуйтесь. Мне нужно найти вашего бывшего жильца. Это… он важный свидетель по моему делу, — приврал я. — И он может быть где угодно, не обязательно среди арестованных.

— Он что же, может быть и среди работников полиции?! — удивилась старушка. — Почему же вы просто всех не опросите?

— Боюсь, что он может испугаться и сбежать. А мне очень важно с ним поговорить.

— Он совершил что-то плохое? Ох, а казался таким приветливым молодым человеком, никогда не отказывал мне в помощи. Не то что мои теперешние жильцы-студенты — все сессии у них, зачеты и пересдачи. Нет чтобы помочь пожилой женщине мебель передвинуть…

— Мисис Агвидсон, — прервал я ее разглагольствования, — так вы все поняли?

— Конечно! Я буду вести себя очень аккуратно и, если встречу знакомое лицо, дам вам знать.

И мы поехали в отделение. По дороге старушка театральным громким шепотом перечисляла всех встреченных на улице ее знакомых, рассказывая обо всех их мелких прегрешениях: «а это миссис А. она, как говорят, отравила соседскую кошку. А, может, это и не она, а кошка просто сожрала отравленную крысу. Мистер Б как раз отраву вокруг своего дома в тот день раскидал… здравствуйте, миссис А.!» Я уже десять раз проклял свое решение показать ей работников участка, да и не было гарантии, что предатель именно сегодня находится на месте, может, это не его смена. Впрочем, когда мы отошли от дома старушки, знакомых она стала встречать реже, а потому притихла, внимательно зыркая по сторонам в поисках чего-то интересного.

— О, а этого я знаю, — войдя в участок, заметила миссис Агвидсон, — этот полицейский работал у нас в районе несколько лет назад, помогал мне искать украденную брошку… правда, потом оказалось, что я ее просто положила не на место, но он совсем не ругался!

Я мельком глянул в нужную сторону:

— Трюггви? — уточнил на всякий случай. — Это меня не интересует, вы помните?

— Конечно-конечно. Но вы же понимаете, я не могу знать, какая именно информация вам пригодится для расследования, — и она довольно улыбнулась, сверкая серебряными коронками на месте утерянных зубов.

Я только кивнул.

Время я подобрал таким образом, чтобы застать большинство полицейских: как раз была пересменка, рядовые возвращались с дежурств для отчета и расходились по домам, другие только заступали на смену. Мы с миссис Агвидсон заняли удачный пост для наблюдения на стульях для ожидающих приема. Она достала из сумочки вязание и быстро-быстро стучала спицами, при этом умудряясь еще и глядеть по сторонам. Узнала еще нескольких полицейских, но в контексте того, что они бывали в ее районе.

— А своего жильца вы точно не видели? — уточнил я, впрочем, без особой надежды.

— Нет, простите, — качнула она головой, быстро стуча спицами. — Он такой худенький был, такой заморенный… одна кожа да кости. Глаза огромные, скулы острые. Мне все время хотелось его покормить. Однако, сильный. Мышц нет почти, но жилистый, будто его кормили очень плохо, но работать заставляли изо всех сил. Мне все время было его жаль, — она сокрушенно покачала головой. — Если бы я его опять увидела, уверена, узнала бы!

Я тяжело вздохнул. В участке были довольно худощавые работники, но миссис Агвидсон никого из них не признала. Когда закончилась пересменка, мы прогулялись по всем этажам полицейского участка, и я аккуратно показал свидетельнице и других работников, включая даже начальника нашего отделения. Когда же все варианты были отработаны, пришла пора смириться с тем, что ничего не вышло и проводить старушку домой.

Уже у выхода мы столкнулись с капитаном Вигбьорнсоном и его прихлебателями:

— Стейнсон! — рявкнул он на весь холл, едва заметив меня. — Все прохлаждаетесь! Вы же числитесь в нашей команде по расследованию, почему вас не видно в нашей штаб-квартире?