— Отчасти. Лучше все равно уже не будет.
Я не знала, что со мной, но я выдавливала слова, словно они были горькими пилюлями.
Он вздохнул. Я понимала, что он долго думает, что сказать дальше.
И он невинно сказал:
— Как ты?
— Ты точно хочешь знать?
— Эм. Видела программу прошлым вечером?
— Да.
— И ты ее ненавидишь?
Теперь наступила моя очередь долго думать. Но я ее не ненавидела.
— Родителям не понравилось.
— О, ну это же родители.
— А твоим родителям?
Молчание. А затем:
— Что моим родителям?
— Им тоже не понравилось?
— Мои родители мертвы, — резко ответил он. — Но, да, уверен, в аду из-за этого шоу им стало хуже.
Он так просто заявлял, что его родители в аду? Я не знала, шутит ли он, по телефону понять было сложно. Он мог быть бесстрастным, но при этом в его глазах всегда был дикий огонек.
— Куда важнее, — продолжил он, — что об этом… думает Джимми.
— Потому ты и позвонил.