– У тебя могут быть серьезные неприятности, – сказала она. – Сегодня в обходе участвовала Валентина Петровна. Она хочет тебя видеть.

Этого только не хватало. Самое обидное, что Зоя и не сделала ничего! Все дни после наказания она старалась вести себя как образцовая пионерка. Никуда не опаздывала, ложилась спать сразу после отбоя и даже добровольно согласилась участвовать в конкурсе на лучшее музыкальное представление отряда. Она затыкала Миле рот каждый раз, как та заводила свою шарманку про таинственные спирали. Она не хотела ничего слышать про расследования. О пропавшей девочке было объявлено, что ее нашли на вокзале и отправили в другой интернат, для часто сбегающих детей. Зою вполне устроило это объяснение. И вот, пожалуйста! Она все-таки кому-то перешла дорогу.

– Тебя подставили! – безапелляционно заявила Мила, едва подруга вышла из комнаты вожатых.

– Под дверью подслушивала? – вяло поинтересовалась Зоя. Мила пропустила замечание мимо ушей.

– Сама подумай: в обходах участвует руководство и…

– Комитет самоуправления! – осенило Зою.

– Именно.

Зое стало не по себе. Если уж они решили вредить ей, то это только начало. Да и визит к директрисе ее совершенно не радовал. Конечно, надо сохранять бдительность, но ведь не угадаешь, когда они в следующий раз нанесут удар. А если директриса позвонит маме…

Они вошли в свой блок. Дверь в соседнюю комнату была открыта, Света сидела на кровати и осторожно бинтовала руку плачущей Агнии.

– Я не знала… – всхлипывала она.

– Что ты не знала? Что борщевик трогать нельзя? Это все знают, Аги, все! Зачем ты его вообще схватила?

– Он красивый… – ныла Агния.

– Красивый? Борщевик?

Зоя и Мила синхронно вздохнули, переглянулись и пошли в свою комнату. Мила стала стаскивать футболку и шорты.

– Хочешь узнать, кто тебя подставил? – сдавленно просипела она из-под футболки.

– Ну?

Мила наконец выпуталась и бросила одежду на кровать.

– Смотри, кто в столовой сядет рядом с Полиной.

За обедом на призовых местах обнаружились Яна и Варя. От их сияющих физиономий можно было поджигать олимпийский факел.

Кабинет директрисы находился на третьем этаже, прямо над столовой. Зоя робко постучала. После отчетливого «Войдите!» помедлила пару секунд, задержала дыхание – и нырнула. За столом никого не было. Валентина Петровна стояла у окна, и ее длинноносый профиль отчетливо виднелся на фоне развевавшегося на ветру знамени «Ясных зорь». Руки сложены на груди, в глазах тоска. Зоя робко потопталась на месте, не зная, что ей делать. Ей было не по себе в этой странной комнате. Вроде бы кабинет директора, а обстановка тут, как в конструкторском бюро пятидесятилетней давности. Стеллажи с коричневыми папками, несгораемые шкафы советского образца, тяжелые, обитые плюшем кресла. На стене – коммутатор для связи с отрядами. На столе – старинный телефон с дисковым набором. И еще запах. Очень странный запах, не как в библиотеке (хотя тут тоже повсюду бумага), а как в магазине эзотерических побрякушек. Может, директриса благовония жжет, чтобы плесенью не пахло?