Теперь у него есть ответ. Отец Элиаса – трус, и, если бы Лисса знала об этом, она горько разочаровалась бы в нем.
Лисса пережила бурю эмоций в первую напряженную неделю после преждевременных родов. Она одновременно радовалась и пугалась, глядя на своего крошечного ребенка в инкубаторе. Но Элиас был настоящим бойцом и с каждым днем становился крепче.
Она оставалась в больнице с малышом еще три недели и научилась кормить и купать Элиаса, поэтому материнские обязанности вскоре стали для нее естественными. Такис навещал их каждый день. Он принес ей цветы и подарил красивый браслет с сапфирами и бриллиантами, но на самом деле ей хотелось, чтобы он поцеловал ее, а не метался по больничной палате, как тигр в клетке. Его раздражительность нервировала и ее, и ребенка.
– Хочешь подержать его? – спросила она, когда Элиаса привезли домой через месяц после рождения.
Такис отнес ребенка в автокресле в детскую. Он покачал головой, когда Лисса осторожно взяла ребенка на руки.
– Пусть он освоится на новом месте. Тебе надо покормить и переодеть его. – Такис подошел к двери. – Я позову няню.
Лисса нахмурилась. Такис держал Элиаса на руках всего пару раз, и в обоих случаях с явным нежеланием. Но ребенок был таким хрупким, что она предположила: Такис просто боится ему навредить. Сначала она была против няни, но Мария очень помогала ей, тем более что Элиаса приходилось кормить ночью.
Лисса ночевала в спальне, примыкающей к детской, и поначалу была так поглощена материнством, что не удивлялась, почему Такис так слабо интересуется сыном. Он опять допоздна работал в своем кабинете. Через месяц его безразличие стало очевиднее. Лисса винила себя, потому что хорошие отношения, которые были между ними до рождения Элиаса, остыли до такой степени, что она и Такис редко виделись. Если бы она не призналась ему в своих чувствах, между ними все было бы по‑прежнему. Лисса не осмеливалась вернуться в спальню, которую раньше делила с Такисом, а он не предлагал ей этого.
Хуже всего было то, что он нарушил свое обещание любить ребенка. Хотя Такис никогда не давал такого обещания. Он сказал, что передаст сыну свою фамилию и привилегии от богатства. Что он защитит его. Но этого было недостаточно.
Она представляла себе будущее, в котором отчаянно борется за внимание Такиса. В ее душе что‑то сломалось. Оглядываясь назад, она поняла: оплакивая в юности своих родителей, она нуждалась в любви дедушки. Она заслуживает гораздо большего и знает, что должна делать. Она спасется от брака без любви, который разбивает ей сердце.
Такис вошел в дом и положил букет цветов, который купил по пути домой из офиса, на стол в прихожей. Он надеялся, что цветы помогут ему помириться с Лиссой. В последнее время она выглядела несчастной, и он знал, что это его вина.
Она не понимала, почему он дистанцировался от нее и Элиаса, а Такис не мог объяснить, что защищает их. И, честно говоря, он защищал себя. Однажды Лисса заявила, что он боится ее, и она оказалась права. Он понял, что рискует привязаться к ней.
Он проверил комнаты на первом этаже, потом поднялся в детскую, ожидая увидеть Лиссу. Элиас спал в кроватке. Такис взглянул на ребенка, который до боли в душе напоминал ему Янниса, и быстро вышел из комнаты. Он нашел Лиссу в спальне, где она ночевала с тех пор, как привезла Элиаса домой из больницы. Она напряглась, когда оглянулась через плечо и увидела его.
– Я не ждала тебя так рано, – выпалила она.
Такис оглядел ее стройную фигуру. Лисса потрясающе выглядела в джинсах и футболке. С трудом верилось, что она родила всего два месяца назад. Ему стало интересно, как она отреагирует, если он разденет ее и займется с ней страстной любовью. Иногда он замечал, с каким вожделением Лисса смотрит на него, явно желая близости с ним.
И тут он заметил чемодан на кровати и груду одежды рядом с ним. Его душа ушла в пятки.
– Что происходит?
– Моя сестра пригласила меня пожить с ней и Джейсом в Салониках. Я видела малышку Акасию всего пару раз, и Элиасу будет приятно познакомиться с двоюродной сестрой. Джейс пришлет за мной самолет.
Такис облегченно вздохнул: