Сойдя на берег, мы зашли в здание портового вокзала, взяли пару карт местности и стали гадать, куда же нам отправиться дальше. Судя по карте, до пляжа было очень далеко, так как порт находился в северо-западной части острова, а пляж — на самой его южной точке. Но тут всё оказалось просто: выйдя из здания порта, мы увидели множество автобусов, больших и маленьких, можно было взять напрокат машину или скутер, но мы решили, что в этом нет необходимости. Хидемаса расспросил у водителей, куда они направляются, и мы сели в один из больших автобусов, что шёл в нужную нам сторону. Ехали мы, то поднимаясь по дороге вверх, то спускаясь вниз. Мимо проносились лесистые сопки, поля, промелькнул даже небольшой посёлок.

Минут через пятнадцать автобус остановился, и все стали выходить. Вышли и мы. Люди сразу разбрелись кто куда, а мы стали искать на карте, где же пляж, потому что кругом были только домики. Быстро сориентировавшись, мы нашли дорогу, но решили для начала перекусить где-нибудь. Тут нам попалось уличное кафе, столики и стулья располагались прямо во дворе. На входе стояла огромная бочка с табличками, зазывающими на вкусную еду и хорошую выпивку. За лжебарной стойкой, табличка на которой гласила «Здесь вы можете попробовать напитки со всего света», возвышались полки с бутылками из-под виски, бренди, всевозможных ликёров, текилы, джина — все пустые. В углу стоял спортивный мотоцикл Ямаха, он не давал мне покоя всё время. Так и хотелось его угнать, ну или хотя бы одолжить покататься на часок. Тут от грязных мыслей меня отвлекла девушка-официантка, она же хозяйка, она же и повар, что вышла из расположенного тут же домика. Она поинтересовалась, хотим ли чего-нибудь заказать, на что мы ответили утвердительно. Она нам предложила выбрать столик, и я, конечно, заняла маленький стол рядом с Ямахой. Тем более, что в углу я заметила еще одну бочку с бутылкой из-под Джека, делившую соседство с куклой негра, одетого во фрак и цилиндр. Антуражу добавляли различные таблички на стене и старый радиоприемник, который, как оказалось, даже работает. Меню было не сильно разнообразным, но зато с названиями на английском языке. Я спросила о блюдах, названия которых мне были непонятны, и остановилась на Лапута-тосте. Если вы являетесь, как и я, фанатом творчества Хаяо Миядзаки, то вы наверняка видели чудесный мультфильм «Замок Лапута» и знаете, что Лапута-тост — это тост с яичницей сверху. Ничего сверхъестественного, но когда мне его принесли, я поняла, что ничего вкуснее я ни разу не пробовала! К тому же в придачу к тосту мне принесли мисочку супа и салатик. Божественно! Опять же, пыталась повторить дома — ничего не получилось: и хлеб невкусный, и поджаривается не так, и яйцо на хлебе не держится, и колбаса у нас не такая нежная. Ради такого тоста стоит вернуться на Такушики хотя бы раз!

— Теперь можно и купаться! — довольно заявила я.

Летом на острове отдыхает очень много людей, поэтому здесь есть множество отелей и санаториев, а местные жители сдают своё жилье в аренду. Но сейчас все пустовало. Несмотря на это нас не интересовала крыша над головой и удобства, ведь мы приехали сюда с палаткой! Мы нашли специальную поляну для кемпинга, совершенно пустую сейчас. Разбили палатку в наиболее приглянувшемся месте под деревом, я мигом переоделась в купальник и с нетерпением ждала, пока Хидемаса закончит распаковывать вещи. Кстати, очень удобно оказалось, что рядом находилось небольшое здание, оказавшееся и туалетными комнатами, и даже душевыми. Правда, за душ надо было заплатить, но я привыкла обитать дикарём и решила перетерпеть до возвращения в Наху. Билет на теплоход покупается сразу в обоих направлениях, туда вписывается имя пассажира, возраст, даже место проживания, дата отбытия и дата прибытия. Так что обратный билет у нас был на следующий день на пятнадцать тридцать.

И вот, наконец, я вприпрыжку спустилась на берег и замерла от восторга: мелкий белый песочек, лазурные волны, слепящее солнце, играющее бликами на воде, зелёные пальмы вдоль берега и никого вокруг! Я в раю! Бросив полотенце и балетки, я подбежала к воде и осторожно попробовала воду ногой — тёплая! Пройдя немного вперед, как только вода достигла района бёдер, я занырнула с головой, проплыла несколько метров, вынырнула, как закончился воздух, и не смогла сдержать визг — так здорово!

Море ласкало и баюкало, я чувствовала себя дельфином: я ныряла и кружилась, я хотела взлететь и снова нырнуть. Как раз попался высокий коралл, с которого я благополучно оттолкнулась и занырнула ещё. Я плавала кролем, брасом, на спине и дельфином — я вспомнила всё, чему учили меня в бассейне в универе, я извивалась в воде, как змея, и замирала, как морская звезда, я чувствовала, как моё тело наполняется энергией моря и солнца. Я смеялась от счастья и пьянела от восторга. Хидемаса, грустный, наблюдал за мной с берега. Наплававшись вволю, я заставила себя выйти на берег, чтобы мой друг не чувствовал себя одиноко. Полежав немного и пообсохнув на солнце, я предложила прогуляться по берегу. Песок был очень приятный на ощупь, я пошла босиком, Хидемаса последовал моему примеру. На пути нам встретилась уже знакомая нам парочка итальянцев. Они фотографировались на фоне окрестностей и весьма удивились, увидев меня в одном купальнике.

«А нам всё равно!» — вертелось у меня в голове.

Чем дальше мы уходили, тем больше стало попадаться под ногами крупных обломков. Хидемаса взял один в руки и сказал:

— Видишь это? Во время второй мировой войны американские самолеты бомбили японские острова, и здесь погибло очень много людей. Эти обломки — это кости тех погибших!

Видя мои округлившиеся глаза, Хидемаса рассмеялся и признался:

— Да шучу я! Это просто кораллы, но они и правда очень похожи на кости, и здесь действительно погибло много людей во время войны.

«Ах ты, шутник! Петросян, блин», — насупилась я.

Эти же кораллы отомстили шутнику за меня: дальше идти по ним было довольно больно, мои-то ноги привыкли к любому дискомфорту, а вот ему было несладко, поэтому он быстро отстал, а я тем временем уже прыгала по большим камням, пробираясь на другую бухту. Тут меня заинтересовала одна небольшая пещерка, расположенная под высоким курганом, на выступе которого возвышалась табличка и лежали цветы. Приглядевшись, я увидела, что надпись сделана на английском. Она гласила, что на этом месте в 90-х годах сорвалась с обрыва девочка, ей было девятнадцать лет.

«Ладно, туда я не полезу», — грустно подумала я. Здесь меня догнал ойкающий и причитающий Хидемаса.

— Ты такая сильная, — удивлялся он. — Это же так больно, как ты это делаешь?

Я тоже решила над ним посмеяться:

— В России, если ты слаб, ты мёртв. Поэтому все русские такие сильные.

Я сказала это в шутку, но призадумавшись, я поняла, что не такая уж это и шутка.

Завернув за край кургана, я увидела, что на него ведёт сделанная из больших камней лестница, и не смогла сдержать своего обещания. Я мигом забралась по каменным ступеням наверх, подгоняя друга.

— Ты же лазаешь по горам, почему тогда хождение по камням доставляет тебе такие неудобства? — спросила я.