Книги
Путешествие Баурджеда
Уахенеб поклонился начальнику.
Баурджед вздохнул и знаком велел гребцам оттолкнуть лодку.
Внезапно четыре гребца – все товарищи по плаванию в Страну духов – выпрыгнули на пристань.
Баурджед сделал вид, что ничего не заметил. Весла схватили трое из оставшихся. Лодка отчалила.
Мятежники, окружившие Уахенеба и внимательно слушавшие его, не обратили внимания на отъезжавших. Чувствуя себя усталым, Баурджед опустился на кормовое сиденье.
И опять, как тогда, давно-давно, при разговоре с Уахенебом о повелении фараона идти в Страну духов, тоскливое недовольство собой и стыд овладели Баурджедом. Словно опять его кормчий оказался в чем-то выше его, более мужественным и более правым.
– Достойный Мен-Кау-Тот, помнишь, как ты мудро остерегал нашего гостя?
– Говори дальше! – воскликнул старый жрец. – Скажи все, что узнал ты в Белой Стене.
– Баурджед освободил сосланных в каменоломни, разъярил толпу. Мятежники дошли до города, захватили его окраины. Во главе были спутники Баурджеда, которым он повелел начальствовать бунтовщиками. Они захватили оружие, но победа их длилась недолго. Мятежники разбрелись, а воины фараона, стража храмов и молодые джаму,[98] соединили свою силу, истребив всех порознь. Сам Баурджед скрылся в Дельте, но почему-то вздумал вернуться. Мятежник из Дельты в руке бога[99] и теперь он исчез без следа и слова.
– Проходит жизнь мятежника на земле, не продлится она, – мрачно пробормотал старый жрец, – бьет бог грехи его кровью его![100] Не ожидал я, что Баурджед окажется зачинщиком мятежа… Впрочем, он отдал нам все, что имел, исполнил свое назначение и более не нужен. В великой тайне будем мы хранить все записанное. Будет открыто оно только тому властителю, которого найдем и направим по нашим путям.
– Истинно так, мудрый Мен-Кау-Тот. Да не воспользуются знанием служители Ра и Пта, не будет и простой народ пленяться рассказами о свободной жизни! Все будет скрыто в наших подземельях!
Но мудрый верховный жрец ошибся.
По-прежнему в хижинах бедных земледельцев, казармах воинов, храмовых сторожках, рабочих домах рассказывалась повесть о великом и отважном путешествии сынов Кемт. Неведомые певцы из народа слагали всё новые песни, вплетая в действительность исконные мечты о справедливости и свободе, дополняли повесть тем, что хотелось бы всякому видеть в своей настоящей жизни. И все большее число умов начинало задумываться над поисками путей к правде и сомневаться в божественности величия фараонов.
