– А зачем он?

– А низачем. Деньги я на нем заработаю!

– И большие?

– Может, и не очень. Только я таких вещей столько знаю, что внедрить их все, наверное, и жизни не хватит. На чем-нибудь, да поднимусь.

– Кажется, тебе уже хватит, – покачал головой Лиховцев.

– Что?! – вскинулся Будищев, но потом, оглядев окружающую обстановку, как будто очнулся и кивнул. – Да, ты прав, дружище. Поздно уже. Давай ещё по одной, и пойдем в дом.

Тем временем Геся, Стеша и Елена сидели в гостиной при свечах и, поджидая своих мужчин, коротали время за рукоделием. Точнее, Степанида штопала Сёмкину рубаху, Леночка разглядывала дамские журналы, а Гедвига Генриховна давала ей пояснения, нервно поглядывая в сторону двери.

– Как необычно, – изумилась девушка с очередной картинки. – Неужели такое носят?

– О, да! – усмехнулась модистка. – Но это ещё что! Есть кое-какие идеи… Ручаюсь, они произведут настоящий фурор!

– Как я вам завидую…

– Не стоит, – нервно отозвалась та, борясь с желанием выйти на улицу. – Хлеб швеи горек.

– Но ведь вы же не просто швея?

– Теперь да. Но начинала я простой белошвейкой… Господи, да где же они ходят?!

– Ой, не знаю. На Алёшу это совсем не похоже!

– Не беспокойтесь, я прекрасно понимаю, кто выступил зачинщиком. Но ничего…

– Не надо его трогать, – тихо возразила Стеша и, откусив нитку, отложила свою работу в сторону. – Скоро он вернется и всё будет хорошо.

– Да кто же его трогает! – всплеснула руками пылкая дочь еврейского народа, но не стала развивать тему и пересела на оттоманку.

– С ним так бывает? – робко поинтересовалась Леночка.

– Иногда, – вздохнула девушка. – Когда не ладится что-то или неприятности. Или войну вспомнит.

– С Алексеем тоже так было поначалу. Но недолго.