Я согласилась. Когда мы пришли к площадке, там никого не было. Я хотела попробовать вырастить кресло из пола, но вспомнила, что Нибиру не советовал афишировать свои возможности. Поэтому просто подошла к прозрачной перегородке и села на пол, прислонившись лбом к прозрачному ограждению.

— Почему ты сидишь на полу? Давай сядем как в прошлый раз, — предложил Ишум.

— И я должна буду сидеть у тебя на коленях? — с иронией спросила я.

— Если хочешь, можешь сидеть на отдельном кресле. Я отдам команду кораблю, — ответил мне Ишум.

— Давай оставим как есть. Я посижу на полу. Тем более что он у вас всегда теплый, — ответила я ему.

Ишум молча сел рядом со мной и так же прислонился лбом к прозрачной перегородке.

— Я хочу посмотреть на лес под твоим углом зрения, — объяснил он свои действия.

Сегодня лес удивил: я увидела птиц, которые сидели на ветках синих деревьев. А когда они взлетали, то с ветки летели вниз золотистые искорки. Это выглядело сказочно.

— У вас такая удивительная природа. Почему же сами вы такие жестокие и эгоистичные? Как можно при такой красоте быть такими? — спросила я.

— Мы сделали очень много ошибок, которые привели нас на грань вымирания. Когда мы только покинули свою родную планету, то у нас был другой глава. Его звали Апсу. У него была жена, невероятно талантливый ученый Тиамат. Она занималась своей наукой, Тиамат была всегда полностью погружена в какие-то исследования. Много невероятных открытий было ею совершено и мы все этим пользовались. Но когда мы достигли Земли, то Тиамат и Апсу переселились на Землю, Она как всегда была занята своими исследованиями и вообще не следила за обстановкой в клане. А вот Апсу стал замечать, что младшие члены рода плетут интриги и активно хотят сместить его с поста главы. Во главе заговора был Энлиль. По большому счету это из-за его амбиций мы были изгнаны с нашей родной планеты. И тут повторилось то же самое. Апсу попытался остановить заговор, но был убит. Я тогда был на стороне Энлиля. Мне нечем гордиться, свою ошибку я понял намного позже. Но между Энлилем и властью оставалась Тиамат. И ее артефакт священные талицы судеб Ме. Она изобрела его, как аналог тому, что скреплял наши браки на родине. И кто владел им, тот по сути и отвечал за будущее нашей расы. Тиамат, пытаясь защитить себя, создла несколько созданий и одного из них, Кингу, провозгласила новым главой клана, передав ему таблицы. Но Энлиль не дремал. Он обманом втянул Мардука, одного из наших сильнейших воинов в это противостояние и, пообещав ему власть, убедил сразиться с Кингу. Мардук и его соратники обманом заставили снять Кингу артефакт и он стал беззащитен. Ему пообещали честный бой один на один с Мардуком. Но вместо этого напали на него все вместе и убили. Вот так чередой предательств Энлиль завладел таблицами Ме. А потом Мардук убил саму Тиамат. Но никто из нас не понимал чем чревата ее гибель. Мы враз лишились почти всего могущества с ее смертью. Она не только изменила возможности артефакта, каким-то образом заблокировав или удалив из него часть функций, но и где-то спрятала свой темный источник энергии. И наши способности начали меняться, — сказал Ишум и замолчал.

— И что было потом? — спросила я.

— А потом были снова междоусобицы. Энки попытался повторить метод создания живых существ за Тиамат. У него вышло, скажем так, не очень. Но он был горд, что смог хоть что-то в отличие от остальных. Мардук получил в свои руки власть на Земле, а Энлиль стал главой клана. У нас все время были стычки с другими путешественниками в космосе и мы боролись за зоны влияния. То тут, то там вспыхивали конфликты. Мы погибали. Но если раньше с нами была гениальная Тиамат, которая могла что-то придумать, и мы всех смогли выдворить из своей зоны влияния на Земле, оставив ее полностью под нашим контролем, то с ее смертью мы могли только применять оружие, которое она изобрела. А оно устаревало. Наши же противники не дремали. А через какое-то время мы вынуждены были покинуть Землю. Часть из наших осталась, добровольно выбрав жизнь на Земле. А через какое-то время мы вынуждены были покинуть Землю. Часть из наших осталась, добровольно выбрав жизнь на Земле. Их век правления был долог, но все же закончился — они давно мертвы. А мы тут живы, хотя скорее не живем, а существуем, — закончил свою историю Ишум.

— А почему ты считаешь ошибкой участие в том заговоре? — с любопытством спросила я.

— Апсу и Тиамат не были воинственными. Их не интересовали завоевания. Одна в науке, а второй все делал во благо клана, а не своих личных амбиций. Ни один из них не заслуживал того, что с ними стало. Я ошибся в принятии стороны. Был слишком молод и думал, что быть военным советником главы клана — это цель моей жизни. И раз Апсу не смог остановить нас, то он слабак, а слабым власть ни к чему, — грустно ответил Ишум. — Все это я переоценил потом. И вот мы, великие аннунаки, погибаем сейчас на этом корабле. Нам нет с него ходу никуда. Это наш летающий гроб. Энлиль никак не хочет этого понять. Если мы не смешаемся с какой-то другой расой, то нас просто не будет. Но и это невозможно, потому что мы потеряли Тиамат, а кроме нее проблему нашей рождаемости вряд ли кто-то решил бы.

— Думаешь, замкнутый круг? — спросила я.

— Неважно, что я думаю. Мне жаль, что ты попала сюда. И так же как и мы закончишь свои дни в этом склепе, — ответил мне Ишум.

— А если нет? А если я сбегу отсюда? — сказала я ему

— Предположим, сбежишь. А дальше что? Ты думаешь, что ты обладаешь какими-то уникальными талантами, которые тебе помогут выстроить свою жизнь на другой планете с жителями? Земля — отсталый мир, все, что ты можешь предложить другим инопланетным цивилизациям — это свой считающийся мертвым ген аннунаков, — ответил Ишум. — Но что это даст лично тебе? Ты будешь как экспонат в музее. У тебя не будет ни семьи, ни детей, тебе всю жизнь придется учиться, чтобы хоть немного достичь их базового уровня знаний и они перевели тебя в класс условно-самостоятельных личностей. Ты для них будешь как реликтовое ископаемое с отсталой планеты. — ответил мне Ишум.

— Я думала об этом. И я знаю что мне им предложить, — ответила я ему. А ты бы не хотел уйти со мной, если найду подходящую планету? — спросила я его.

— Это смешно, — с усмешкой сказал Ишум. — Остановись на этом. Не говори мне ничего. Я могу под внушением таблиц Ме выдать твой план. Все, что могу тебе пообещать — я не буду тебя останавливать. Я принял такое решение.