Шум в голове можно отнести как к яду, так и к зелью. А вот обильное потоотделение, а затем и жуткий жар, охвативший мое тело, точно является симптомом отравления ядом.

Все это, в итоге, приводит меня лишь к одному выводу — меня, вероятнее всего, отравили соком ягод ройши. Значит, случайное совпадение исключено — сок этих ягод достать очень сложно. Зато смертельный исход после отравления соком этих ягод почти стопроцентный.

Тогда почему я все еще жива?

Ошиблась в выводах? Но все данные ведут именно к такому решению. Конечно, есть вероятность, что я просто ничего не знаю о яде, который мне могли дать, но это практически невозможно — все же учитель Рейтон знал свое дело.

Яд не успел нанести критический ущерб? Может быть, вот только даже я, несмотря на то, что я плохо соображала в этот момент, осознавала, что с момента принятия яда точно прошло несколько минут.

Попался невероятно сильный целитель, который смог вытащить меня с того света? Возможно, так и есть.

На самом деле здесь можно долго гадать. А можно сделать проще — открыть глаза и спросить у того, кто сейчас находится у моей кровати. А если этот кто-то не знает — то можно попросить его позвать целителя — здесь без него точно не обошлось и он, вероятнее всего, уже знает, чем именно меня отравили и почему я еще жива.

Вот только открыв глаза, я вижу того, кого я в принципе не могла бы увидеть.

Я вижу себя.

— Очнулась, — спрашивает девушка, обладающая моей внешностью, и ее голос я тут же узнаю. Это она — та, кто приходит ко мне во снах.

— Это что, сон? — хочу спросить я, но вместо слов издаю лишь тихий хрип.

На мгновение становиться безумно страшно — неужели я вновь потеряла голос. Нет, еще раз пережить все это я не смогу!

— Тише ты, тебе пока нельзя разговаривать. Знала бы ты, как ты кричала, когда яд полностью распространился по всему телу. Кажется, все парни сбежались, чтобы узнать, что происходит. А этот волчонок, Дерек, молодец — удерживал тебя до последнего. Да уж, кто бы мог подумать. Что ты окажешься такой сильной. И кто бы мог подумать, что уже успеешь где-то попасться! — последнее предложение девушка произносит раздраженно.

Мне хочется пожать плечами, хочется задать сотни вопросов, но единственное, что я сейчас могу — это лежать, смотреть на нее и слушать, что она говорит.

— Впрочем, знаю, что это не совсем твоя вина. Нет, я понимала, что тобой быстро заинтересуются, но я и подумать не могла, что настолько сильно, что информацию о тебе постараются скрыть так… радикально.

Это что же получается, меня отравили ради того, чтобы я никому не успела рассказать о себе? Бред. Зачем это кому-то нужно?

— Не веришь? Вот и я не уверена в этом. Да только другой версии ни у меня, ни у твоих командиров нет. Кому-то нужно, чтобы ты молчала об «Арине». Или, быть может, кому-то нужно устранить любого, кто как то связан с ней, то есть с тобой. Ох, запутала ты меня со своими этими переменами обличий.

Но кому понадобилось меня убивать?

— Прости, я не знаю. Я не знаю о том, кто стоит за всем этим, — поясняет девушка, видя мой недоуменный взгляд, — потому что этот кто-то слишком хорошо скрывается. И слишком хорошо защищен. Честно говоря, я могу совсем немногое — только наблюдать за тобой, да твоим окружением и то, только когда они поблизости от тебя. Так что подсказать, кто твой враг, я смогу только тогда, когда этот враг раскроется и окажется близко от тебя. Вот только сомневаюсь, что ты в этот момент сможешь взять, и лечь спать. Увы, пока я могу появляться перед тобой только так.

Да уж, я конечно слышала, что в любой непонятной ситуации нужно ложиться спать, но что-то я сильно сомневаюсь, что мой убийца будет дожидаться того момента, пока я усну.