— Молодец, мой мальчик. Все правильно сделал. Слушай, парней мы обманули, но через несколько минут и они, и их командир будут знать правду. На заводе тебе появляться нельзя. Выследят, и я уже не смогу помочь.
— Я не могу бросить дело.
— Важный заказ?
— Да я себя потом буду ненавидеть. Нельзя позволить им влиять на мою жизнь! Ошибся, но не беспокойтесь, этого больше не повторится.
— Ты рискуешь жизнью, мой дорогой.
— У меня есть время. Я их переиграю.
— Хорошо, давай так. Ты знаешь, как я за тебя волнуюсь. Если дело так важно, дашь мне весь расклад, мой человек сделает работу вместо тебя. И не хуже тебя! Ты будешь на телефоне.
— Спасибо вам, Георгий Натанович. Я сам. Опасности нет.
— Ну и упертый же ты! — всплеснул руками Седой, и Артему бросился в глаза теперь уже голубоватый отблеск его перстня. «У стариков свои причуды», — подумал недавний пленник.
Он попросил высадить его на Ленинском и поймал такси. По дороге Артем перебрал события проходящего дня. И теперь, когда опасность для жизни отступила, на поверхность выплыла мысль о Ромашке. Несмотря на проведенные «мероприятия», между ними еще оставалась, пусть не толстая, но все же ледяная стена.
«Такой шанс нельзя упустить. Лучше разом сломать, чем оттаивать», — улыбаясь, прикинул Артем.
Ярославцева Катя возвращалась домой после рабочего дня. Она легко выпорхнула из перехода и через небольшой скверик направилась к своей многоэтажке. Дворники старательно размели выпавший ранее снег, и теперь пешеходные дорожки чернели проталинами. От станции метро за ней шел человек. Когда они вошли в сквер, он махнул рукой, показав на нее кому-то. Но Катя ничего не замечала. Она думала о Берестаге. В последнее время это случалось нередко.
Когда перед ней со скамейки поднялись три бомжеватого вида мужские фигуры, Катя замедлила шаг и беспокойно зыркнула глазами по сторонам в поисках людей, к которым можно обратиться за помощью.
Небритый мужик с красным лицом в грязной поношенной куртке сделал быстрый шаг навстречу и жестко схватился за ее сумочку:
— Тихо! А то пырну.
Ее бросило в жар. Пальцы, как в судороге, медленно разжались.
— Эге-гей, мужики, тут занято! — услышала она чей-то голос. — Ваша кабинка рядом!
Черная тень налетела сзади и резким движением сбила с ног держащегося за сумочку краснорожего.
— Артем!
Спаситель перепрыгнул поверженного и без труда подсечкой свалил на лед второго, успевшего встать в боксерскую стойку. Третий, со следами ожога на левой щеке, стал пятиться назад, что-то безумно бормоча: