– Если богам будет угодно, я встречу в бою Ульвара Черное Копье, и мой меч отправит его к эйнхериям. – Рагнар поднял вверх свое оружие. – Мой хирд не будет знать пощады и не прекратит сражаться, пока не падет последний из предателей. Но месть коснется лишь врагов. Так слушай же, вольный народ! – Рагнар на мгновение смолк, набирая в легкие воздух. – Отныне любой из вас – желанный гость на севере. Когда я верну себе острова Эллиге, вам будет позволено торговать на любом из них, и никто из ярлов не посмеет требовать пошлины более той, что платят купцы из северян. А каждый из тех, кто отправиться со мной и сразится с предателем, получит золота и добычи наравне с сильнейшими из моих хирдманнов. А тебе, друг мой, – Рагнар повернулся к Халварду. – и другим северянам я верну земли, что принадлежали вашим отцам, и назову своими ярлами. Всеотец свидетель – никогда я еще не нарушал данного слова. Я не возьму себе ни золота, ни кораблей тех, кто желал моей смерти – пусть они принадлежат вольному народу! А тем, кто…

Последние слова Рагнара потонули в довольном реве контрабандистов и бряцаньи железа о щиты. Не знаю, кто из них всерьез собирался торговаться с Эллиге или весной отправляться на север сражаться с самозваным конунгом, но добыче здесь и сейчас радовались все. Люди Рудры и убитые капитаны наверняка успели накопить немало… так что до завтра местным уж точно будет не до нас.

– Ты обманул меня, склаф – негромко произнес Халвард, когда вопли вокруг чуть поутихли. – Тот, кого ты называешь конунгом – сейчас лишь морской бродяга. Такой же, как и любой из нас здесь, в Ллохес Ар-и-мор.

– Разве? – Я склонил голову набок. – Рагнар – конунг и сын конунга. И я не соврал тебе, Халвард Левша. Когда придет весна – мы вернемся сюда. И у нас будет куда больше кораблей, чем ты можешь себе представить. С вами или без вас – мы победим, и Рагнар вернет себе право называться конунгом Эллиге. Он мудр и справедлив. Почему же тебе и вольному народу не назвать себя его друзьями? Разве мало Рагнар обещал тем, кто поднимет свой меч за него?

– Он обещает многое, – усмехнулся Халвард. – Но что у него есть сейчас, кроме дырявого корабля и крохотного хирда? Одному Всеотцу ведомо, вернется ли твой конунг весной – или пропадет в землях склафов.

– Вернется. – Я сложил руки на груди. – Я своими руками убил того, кто называл себя ярлом Карболе, но Черное Копье уже наверняка подыскал нового из числа своих хускарлов. Без конунга тебе никогда не увидеть свои земли – разве что ты, хевдинг и сын хевдинга, пожелаешь служить тому, кто займет твое место в Длинном доме.

– Проклятье! – выругался Халвард. – Нет, этому не бывать!

– Нам придется сражаться – но мы победим. – Я закинул на плечо тяжелый меч Рудры, который до сих пор держал в руке. – Но даже если боги отвернутся от Рагнара – тебе ли жаловаться, Халвард Левша? Ты получил золото… и весь Ллохес Ар-и-мор в придачу. Разве теперь кто-то из них, – Я указал на обступавшую нас шумную толпу контрабандистов, – сможет поспорить с северянами словом или силой оружия? Эти люди назовут тебя первым из них, и ты займешь место Рудры.

– Это так, – проворчал Халвард. – Ты хитрее самого Локи, склаф, и я рад, что не стал твоим врагом… Но мне куда спокойнее будет, когда ты уберешься подальше от Ллохес Ар-и-мор… И заберешь свое страшное копье!

– Если так – прикажи своим людям помочь нам с кораблем. – Я рассмеялся и легонько хлопнул Халварда по плечу. – И завтра мы исчезнем.