13.1. 14 июня 1995 года — освобождение последнего района Чечни и Будёновская трагедия

Шатой пал 14 июня 1995 года. Это был последний из двенадцати районных центров Чечни, из которых российские войска выбили боевиков. Война была завершена и в самых трудных для наступления горных районах Чечни. Российские войска контролировали 80 % территории Чеченской республики. В горах оставались разрозненные группировки наёмников, но дни их были сочтены. Лишённые целостного управления, они находились на грани полного разгрома. За пять с половиной месяцев боёв российские славные солдаты, несмотря на бесконечные удары в спину пятой колонны, разгромили военные формирования боевиков, вскормленные всем враждебным к России миром.

14 июня 1995 года были все основания считать войну в Чечне оконченной. Над Шатоем подняли российский флаг.

Но победоносного окончания войны не могли допустить ни США, ни российские либералы. В тот же день, 14 июня 1995 года, когда над Шатоем был поднят российский флаг и солдаты думали об окончании войны, г. Буденновск Ставропольского края захватили 150 боевиков (пятьдесят прибыли на КамАЗе, сто уже находились в городе со спрятанным оружием). Путь следования бандитов по городу был отмечен трупами застреленных жителей города, в том числе женщин и детей. Бандиты сосредоточились в городской больнице и согнали туда захваченных людей. Вместе с медицинским персоналом в больнице под дулами автоматов оказались тысячи людей.

Бандиты сразу расстреляли пятерых заложников и сожгли из огнемёта заложницу Гаранжу. Местной милиции удалось вывести детей из детского сада, расположенного рядом с больницей и бандиты были лишены возможности присоединения детей к остальным заложникам. Басаева информировали о всех действиях федеральных сил. Прибывшие 15 июня сотрудники спецгрупп «Альфа» и «Вега» насчитали в здании больницы пять точек крупнокалиберных пулемётов ДШК и более десяти снайперских постов. У бандитов также имелись станковые пулемёты и даже станковые гранатомёты, обладающие огромной разрушительной силой, а также мины направленного действия. Они имели бинокли, прицелы ночного видения и японские средства связи с шифраторами. Бандитов по количеству было больше, чем бойцов «Альфы» и «Веги», вместе взятых.

Егоров, Степашин и Ерин возглавляли «операцию по освобождению заложников», и первое, что сделали, — это пропустили в больницу родного брата Шамиля Басаева Шеврани. Якобы из-за отказа пропустить журналистов для проведения пресс-конференции, по приказу Басаева были расстреляны пять мужчин, в том числе семнадцатилетние выпускники средней школы Антон Викторович Калиновский и Василий Васильевич Свердлик, а также Александр Петрович Дувакин — муж медсестры, добровольно пришедший в больницу к захваченной в заложники жене.

17 июня начался штурм здания городской больницы г. Буденновска сотрудниками МВД и ФСБ. В 4 часа 50 минут на больницу обрушился шквал огня. Бандиты выставили в проёмах окон заложников и, прикрываясь ими, открыли ответный огонь. Затем на штурм пошла группа «Альфа». Несмотря на то что группа не имела и близко снаряжения боевиков, она с честью справилась со своей задачей. Бойцы группы сумели пройти открытую местность таким образом, что только двое или трое бойцов получили лёгкие ранения. Вероятно, занятые боем, бандиты просмотрели начало штурма группой. Потери в группе «Альфа» появились при отступлении. Уничтожив часть бандитов, группа «Альфа» захватила почти весь первый этаж. Было ясно, что бандиты в скором времени будут обезврежены.

Говорят, что в это время Басаев, забыв о шифре, открытым текстом кричал: «Витя, спасай!» Может, это и неправда, но факт, что группу на первом этаже остановили и, таким образом, спасли бандитов от расплаты. Думаю, что «Альфа» с другими подразделениями МВД и ФСБ уничтожили бы бандитов и в Будённовске же закопали бы их в землю в назидание всем другим бандитам, посмевшим применить оружие против безоружных мирных людей. Да, конечно, погибла бы и часть заложников, но не думаю, что погибло бы больше людей, чем погибло в результате отказа от штурма в то время, как бойцы спецназа уже находились в здании больницы. Ведь число жертв составило 193 человека. В Будённовске правительство Виктора Черномырдина спасало не заложников, а Басаева с остальными бандитами. Оно спасало от разгрома все чеченские бандформирования и делало бессмысленными жертвы наших военных во время полугодовой борьбы с бандитами. То, что бандитов спасали, очевидно. Именно поэтому остановили штурм, и когда 19 июня бандиты выехали на автобусах со 140 человеками заложников, их в пути никто не разгромил. А свои услуги предлагал также осетинский спецназ. «Результатом басаевского рейда стало то, что Черномырдин и Басаев при посредничестве С. Ковалёва дали возможность дудаевцам избежать полного поражения, перегруппироваться и пополнить свои отряды» [8, с. 487].

«Сергей Адамович Ковалёв ничем особенным в толпе «профессиональных правозащитников не выделялся, разве что своей особой ненавистью ко всему русскому и российскому. Зато пакостничать он умел грандиозно. То нагрянет в бункер Дудаева и оттуда наблюдает, как расстреливают наших солдат. То прикроет бандита и насильника рожениц Шамиля Басаева, обеспечивая его безопасный выезд из Буденновска в горный район Чечни. То опубликует письмецо «К матерям России» садистского содержания…

После публикации этого письма «правозащитник» Ковалёв окончательно стал для меня (Д. О. Рогозина — Л. М.) не человеком, а субстанцией, в яркой форме воплощающей всю мерзость «либеральной публики», возжелавшей поражения своему Отечеству в борьбе с бандитами. Причём Сергей Ковалёв оказался не одинок — значительная часть «демократических СМИ», игнорировавших трагедию русского народа на Кавказе, поливавших грязью воюющих в Чечне солдат и офицеров, думали так же, как и он. Вот почему моя публичная теледуэль с Ковалёвым, которая состоялась летом 1995 года в популярной и идущей в прямом эфире передаче Александра Любимова, стала демонстрацией пропасти, отделявшей национал-предателей, включая Ельцина, от русского народа… В разгаре дискуссии я потребовал у ведущего принести в студию видеомагнитофон для демонстрации кассеты с записью Ковалёва, приехавшего на автобусе с террористами из Буденновска в село Ведено — горную вотчину Басаева. Я действительно располагал устными показаниями двух заложников о том, что Сергей Адамович Ковалёв приветствовал восторженную толпу, встречавшую «абхазский батальон» Шамиля Басаева после выполнения «боевого задания» в буденновском роддоме. Однако документальными доказательствами такой подлости Ковалёва я, к сожалению, не располагал» [44, с. 219–221].

Но и не располагая доказательствами, Д. Рогозин вывел С. Ковалёва, которого назвал старым сморчком, прикидывающимся «совестью нации», на чистую воду. Об окончании теледуэли и своём посещении Буденновска после трагедии Д. Рогозин пишет следующее: «Передо мной сидел только что разоблачённый предатель, которого мне нехитрым образом удалось вывести на чистую воду. Победа над врагом русского народа была полной, но не окончательной. Ковалёв улизнул из студии и вскоре снова оказался в расположении боевых позиций сепаратистов. Но политический фитиль, вставленный ему на передаче «Останкино», светил даже ночью, выдавая нашей армейской разведке передвижения этой «совести нации» по тылам боевиков… Сразу после передачи я вылетел в Буденновск. «Святой Крест» — так звучит старое название этого города — ещё не остыл от недавнего боя с бандой Басаева. Свежее кладбище у подножия этой новой Голгофы Ставропольской земли, где только что похоронили более сотни застреленных террористами мирных жителей, было завалено цветами. Многие горожане на улице узнавали меня, останавливали, чтобы поблагодарить за слова правды, впервые сказанные по телевидению о трагедии русского народа [44, с. 222–223].

Дмитрий Олегович Рогозин назвал указанную выше передачу первой пробитой им трещинкой «в массированной пропагандистской кампании унижения России и её армии, которую вели вражеские СМИ». К этому времени российские войска уже полгода вели бои с бандитами, и за всё время ведущими СМИ не было сказано ни слова правды о боевых действиях войск и бедствиях русского народа!

Надо отметить, что Ельцин в то время, как бандиты убивали в захваченном городе людей, спокойно убыл в Канаду, а Черномырдин не просто пошёл на переговоры с бандитами, а выполнил, чем создал прецедент, все условия террористов! Бывший офицер ФСБ А. Литвиненко написал: «Я слышал, как генерал внутренних войск, который воевал в Первую чеченскую войну, сказал: «До сих пор не могу понять, почему был подписан указ о приостановке боевых действий. Это было предательство армии» [8, с. 491]. Приостановка боевых действий и переговоры начались, когда почти вся территория Чечни практически контролировалась российскими войсками. Вылазки бандитов в Буденновске или Грозном 15–17 июня 1995 года говорили не об их силе, а об их поражении. Эти два набега являлись предсмертными судорогами бандитского режима Чечни.

13.2. И снова перемирие, организованное предателями

Будённовская трагедия явилась не причиной, а поводом для объявления перемирия. С 19 июня начались переговоры под руководством уже внешних недоброжелателей России — ОБСЕ. Указом президента 30 июня были отправлены в отставку министр внутренних дел В. Ф. Ерин, директор ФСК РФ С. В. Степашин, руководитель Министерства по делам национальностей и региональной политики Н. Д. Егоров и глава администрации Ставропольского края Е. С. Кузнецов. Российским войскам был отдан приказ оставить почти занятые ими к тому времени стратегические пункты. Войскам запретили проводить наступательные операции. Отстреливаться от боевиков разрешалось лишь в самых крайних случаях. Во время переговоров в августе 1995 года, пользуясь условиями перемирия, дудаевцы безнаказанно убивали в среднем по два военнослужащих Российской армии в день. Кроме того, в это время многие солдаты и офицеры получили ранения и увечья.

К концу августа стараниями либералов разгромленная дудаевская армия привела себя в порядок — пополнила ряды и полностью перегруппировалась. Боевики заняли и укрепились во всех оставленных федеральными войсками пунктах. Генерал Г. Трошев написал: «Я очень болезненно переживал утрату того, что завоёвывалось кровью российских солдат и что так легко отдавалось нашими «переговорщиками» [59, с. 128]. Вместе с генералом каждый шаг предательства переживали тысячи военных и миллионы граждан Российской Федерации. Конец 1980‑х и 1990‑е годы были годами траура нашего народа и годами стыда за то, что российское общество допустило беспредельное предательство своей страны и своей армии. Представьте себе, что в 1995 году России пришлось бы воевать не с десятками тысяч боевиков, а с многомиллионной армией Гитлера?! Понятно, что на месте России образовалась бы покрытая пеплом пустыня без людей. И несмотря на очевидное спасение в 1945 году, неблагодарные потомки позволяют каждый день на протяжении десятков лет клеветать на И. В. Сталина и не называют преступниками настоящих преступников, уничтоживших СССР и поставивших Россию в положение разваливавшейся страны. Фактически команда Б. Н. Ельцина к 24 августа 1995 года подготовила боевиков к продолжению войны с российскими войсками. К этому времени Ельцин отошёл от дел, 26 октября лёг в больницу и до конца декабря вообще не участвовал в принятии государственных решений.

13.3. Пятимесячное перемирие не уменьшило потерь российских войск