Но шедевром писательского искусства книги Солженицына назвать нельзя. Солженицын — писатель невысокого уровня, и едва ли в России найдётся человек, который дочитал до конца указанную книгу и другие его произведения. Самого Солженицына Бушин назвал человеком злым, мстительным, с совершенно тоталитарным мышлением, пошлым, с низкими моральными свойствами. И удивлялся, что такой человек получил статус совести интеллигенции. Солженицына даже не смущает, что он стал осведомителем в лагере без всякого давления.

А вот что говорит о Солженицыне Ф. Д. Бобков: «Когда он только-только появился со своим «Одним днём», его сильно поддерживал Хрущев, боровшийся в то время с культом Сталина. Вот говорят: «Солженицын воевал!» Хорошо же он воевал — я не знаю ни одного человека на войне, быть может, за исключением самого высокого командования, к которому бы приехала жена и жила с ним на фронте. Не знаю, почему это было позволено Солженицыну, видимо, была у него какая-то особая работа. Или взять его антисоветские письма, из-за которых его посадили. Возникает вопрос: если он прекрасно понимал, что почту читают, зачем он писал эти письма? Мне один мой товарищ сказал, что Солженицын писал эти письма специально, чтобы его арестовали, потому что на фронте труднее, чем в лагере. Тем более, что большую часть в заключении он жил — слава Богу! А какой Солженицын писатель?.. «Красное колесо» — читать невозможно. КГБ настаивал на отъезде Солженицына, хотя были разные мнения на этот счёт» [50, с. 44]. «Солженицын постоянно разделяет русское и советское, Россию и Советский Союз, который он называет Левиафаном… Это разделение мнимое. Он одинаково не принимает как империи ни Россию старую, ни Россию Советскую» [29, с. 231]. Заявляя о своей приверженности к православию, фактически он его не приемлет. Его кумиром всю жизнь был Л. Д. Троцкий, который, как и Солженицын, выступал за обновление православия. Они хорошо понимали, что обновление православия и есть его уничтожение. Папу римского Иоанна Павла Второго Солженицын назвал «Благодатью Божией». Без сомнения он обоготворял папу за то, что тот совместно с Рейганом, Горбачевым и Ельциным подготовил разгром Советского Союза. Он сожалел о нашей победе в Великой Отечественной войне. «В антисоветизме, в ненависти Солженицына к исторической России большую роль сыграл Троцкий, с портретом которого он не расставался всю войну» [29, с. 232].

Многие и сегодня не понимают, что Солженицын и Троцкий ненавидели советскую власть именно потому, что она укрепляла Россию, что была построена не только по учению Маркса, но и по учению Аксакова, по примеру русской общины. Советская власть была властью русской, уходящей корнями в тысячелетнюю Россию. Поэтому сегодня немало исследователей пишут не «коммунизм», а «русский коммунизм».

И боролся А. И. Солженицын именно с русским коммунизмом. Троцкистом был и Хрущев. Это Хрущев с Солженицыным запускали механизм разрушения СССР. Первый, возможно, не понимал, что творит, доводя до народа западную фальшивку о массовых сталинских репрессиях, а Солженицын понимал всё. Он знал, что тотальная клевета на Сталина породит нигилистическое племя «детей ХХ съезда», будущих разрушителей Советского государства. Заклиная «жить не по лжи», Солженицын всю жизнь упивался своей собственной ложью. М. Лобанов возмущён прославлением Солженицына и Сахарова. Он спрашивает: «Почему назвали совестью нации этого пропагандиста предательства? Почему той же совестью России объявили академика Сахарова, который требовал расчленения России на семьдесят государств? Это «почему» вопиет ко всем, в ком действительно жива совесть» [29, с. 238].

Но самым законспирированным был диссидент И. Р. Шафаревич. Он с целью конспирации даже написал книгу под названием «Русофобия». Слуги Запада осудили его за книгу на удивление мягко, как своего. Да и книга утверждает, что сопротивление бесполезно, надо сдаваться и уходить в свой новый маленький русский дом. Как будто в маленьком доме русские будут в большей безопасности, чем в большой державе. Но Шафаревич взывал к русскому национализму, которого на Руси никогда не было. Ему, вероятно, очень хотелось, чтобы русские умерли в новом маленьком доме. Видимо, понимая, что советская власть спасла русских от смерти, он до последнего дня оставался непримиримым врагом советского строя.

Антисоветизм Шафаревича представлял собой одну из разновидностей русофобии, о которой он не упомянул в своей книге. Нетерпимое отношение к социализму, русскому коммунизму выдаёт в Шафаревиче самого обыкновенного русофоба. Человек умный, осторожный, он представлял, на мой взгляд, из всех бывших диссидентов наибольшую опасность для русского народа. «В операции по подрыву национально-государственного устройства СССР И. Р. Шафаревич высказывал совершенно те же тезисы, что и, например, крайняя западница Г. Старовойтова (иногда совпадение почти текстуальное) [21, с. 245]. В отличие от многих других диссидентов он не остановился на развале СССР. До последнего смертного часа он трудился над разрушением Российской Федерации. Фактически он создал теоретическую базу для выступления оппозиции на Болотной площади. Он вместе с оппозицией критиковал государственную власть, стараясь прилечь на свою сторону и либералов, и националистов, и коммунистов, направив их усилия на разрушение России. «Идея создания «нормального национального русского государства» просто скрывает в себе идею уничтожения России» [21, с. 245]. Это настолько очевидно, что остаётся только удивляться, как редакционная коллегия русского журнала «Наш современник» могла в своё время принять в свои ряды И. Р. Шафаревича. И уважаемый главный редактор журнала С. Ю. Куняев с этим согласился.

И. Р. Шафаревич одобрил преступный роспуск СССР в Беловежской Пуще и написал большую статью «Россия наедине с собой», опубликованную в журнале «Наш современник». В статье он написал: «Мы видим, что Россия в своих новых пределах может оказаться вполне жизнеспособной, куда крепче стоять на ногах, нежели бывший СССР». Как же он это увидел? Представил бы он себе нашествие Гитлера на эту Россию в своих новых пределах и сравнил с СССР» [21, с. 245]. Он утверждает, что мы вернулись к нормальному государству. Думаю, академик лукавит. Мы не могли «вернуться», так как государства в границах, сложившихся после развала СССР, ранее Россия не имела. Россия имела Севастополь, Одессу, Баку, Алма-Ату и т. д. И только в таком виде могла гарантировать безопасность своих народов, как при нападении с Запада, так и при нападении с Востока. Мы никуда не возвращались, а потеряли половину земель и половину населения, а значит, половину своей былой силы.

Невольно вспоминается речь И. В. Сталина 9 мая 1945 года, когда он сказал: «Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». Это было три года назад. Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться — ход войны развеял их в прах. На деле получилось нечто прямо противоположное тому, о чём бредили гитлеровцы. Германия разбита наголову. Германские войска капитулируют. Советский Союз торжествует Победу, хотя он и не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию [54, с. 576] и [53, том 15, п. 8].

Отделением от России половины территорий в 1991 году была выполнена задача, с которой не справился Гитлер, несмотря на подчинение себе Европы. А Шафаревич преподносит нам отделение от России земель, как благодатное событие. Так чем же принципиально отличаются планы Гитлера от планов Шафаревича? Они оба за расчленение Советского Союза. Отличие только в том, что Гитлер заявлял, что отделение от СССР земель приведёт к уничтожению российской державы, а Шафаревич — к процветанию.

«После этого всякая критика в адрес Ельцина и Чубайса, которые что-то сделали не так тонко, как хотелось бы Шафаревичу, имеет ничтожное значение — Степан Бандера тоже немцев критиковал, а только стрелкового оружия на 100 тысяч боевиков от них получил. В происшедшей катастрофе И. Р. Шафаревич видит благо, он её готовил с начала 70‑х годов и при этом выступал в союзе с Западом. И. Р. Шафаревич — типичный «власовец холодной войны». А это была война против России, а не против «мороки коммунизма» — и уж такие-то вещи академик должен был знать» [21, с. 246]. Он не возражал даже против того, чтобы было построено государство типа дореволюционной России, похожее на подавляющую часть государств мира. Шафаревич являлся человеком высокого интеллекта и писал такое не от глупости, а руководствуясь желанием нас обмануть. Ведь дореволюционная Россия не была похожа на «подавляющую часть государств мира». Она похожа на СССР, но никак не на Англию, США или Францию, которые представляли собой либеральные гражданские общества. Дореволюционная Россия, как и СССР, была традиционным, а не либеральным государством. СССР исторически вырос из царской Российской державы и за 70 лет в десятки раз превзошёл её в могуществе. Именно СССР является преемником русской дореволюционной истории, а сегодняшняя урезанная Россия — преемником СССР. Нравилось это И. Р. Шафаревичу или нет, не имеет значения, так как является историческим фактом.

И. Р. Шафаревич оказался непотопляемым диссидентом. Как он ни скрывал своей ненависти к СССР, она всё равно из тайной превратилась в явную. Некоторые исследователи сегодня это поняли. Но многие этого не понимают и попадаются в сети, расставленные Шафаревичем. Только все либералы Болотной площади и И. Р. Шафаревич понимали, чего хотят. А примкнувшие к ним националисты и часть коммунистов не понимали и не понимают, что за словами о национальном русском государстве стоит цель расчленения и уничтожения Российской Федерации по примеру расчленения и уничтожения СССР. Из старой группы диссидентов Шафаревич являлся самым опасным и коварным.

Начатая против Советского Союза холодная война была просто продолжением, с другими средствами, похода гитлеровской Германии, которая с задачей не справилась. И она не являлась защитой Запада от коммунистической экспансии. Эта война не была войной идеологий, как считают многие жители России. Холодная война была войной цивилизаций. Запад опасался, что советская цивилизация самим своим примером не допустит к власти над человечеством западного «золотого миллиарда». И состояние экономики советской страны до начала перестройки, а, согласно беспристрастным данным Государственного комитета СССР по статистике, оно до 1986 года было превосходным, не являлось причиной поражения СССР в холодной войне.

«Поражение СССР было нанесено именно в духовной сфере, в общественном сознании. Прежде всего — в сознании правящей и культурной элиты. Строго говоря, партийно-государственная элита СССР совершила в своём сознании тот же поворот, что и элита левой интеллигенции Запада» [21, с. 259]. Начиная с 1985 года началась переориентация всей идеологической машины и фактически власть в стране захватили западники. Цивилизационная холодная война не закончилась и в настоящее время. Запад планирует её закончить только тогда, когда уничтожит российскую культуру, государственность и жителей России.