— Свататься! В мою сторону даже смотреть бояться, не то, что свататься! — на ее лицо легла тень, и я поспешил отогнать плохие мысли.

— Зато, теперь! Скоро ты пойдешь своими ножками. Фигурка у тебя неплохая, чуток отъешься и на первом же балу сразишь всех наповал.

— Правда! А тебе я нравлюсь?

— Конечно! Ты добрая, красивая, грамоте меня учишь.

— Красивая?! А что именно у меня красивое?

— У тебя хорошие волосы, красивые глаза, маленький носик.

Оленька кивала в такт моим словам и жмурилась от удовольствия. Потом я завтракал вареными яйцами и крендельком со сметаной. Потребив пару тысяч, калорий повез Оленьку на променад, периодически по просьбе барышни срываясь на бег, под звонкие колокольчики смеха. Погуляли, и я по приказу начальницы покатил кресло в дом. В девичьей комнате солнце било прямо в окошко, освещая пол ярким пятном. Барышня с предвкушением вытягивается на кровати и шуршит юбкой, стягивая панталоны. Краем глаза вижу молочно белые ножки и острые коленки. Э-хе-хе! Сажусь на край кровати, отворачиваю лицо и лезу под одежду обеими руками. Одежда от этого поднимается, обнажая худые ножки. Сегодня градус наших лиц, был почти нормальным, а Оленька совершенно не обращала внимания на задранный почти до основания подол. Мне даже показалось, что она ручкой незаметно поддернула его повыше, чтобы показать свой слегка выпуклый лобок с редкими волосиками. Вот ведь! Зараза, малолетняя! Спокойно делаю свое дело. С левым бедром закончил и немного пролечил правое. Скользнул взглядом по смешной щелочке и опустил подол сарафана. Все это время, Оленька наблюдала за мной из под опущенных ресниц, и нет-нет, да и вспыхивала румянцем.

— Все идет хорошо! Кушай побольше. Делай зарядку в кровати. Смотри! Вот так, прямые ножки поднимаешь по очереди. Сколько сможешь. Потом отдыхаешь и опять поднимаешь. Понемногу начинай. Сначала по три раза, потом будешь прибавлять. Когда с бедром закончу, будешь потихоньку учиться ходить.

— Спасибо тебе. Давай тебя награжу. — Протягивает ко мне свои ручки.

Э-э! Нет! Знаю чем это чревато и вскакиваю с кровати.

— Не за награды стараюсь, — и гляжу с показной решимостью.

— Тогда массаж!

— И массаж отменяется. Тебе после него плохо становиться!

Девочка опешила, хотела что то сказать, но промолчала и отвернулась к стене. Молчание продлилось не долго. Молодая натура взяла свое, настроение поменялось, и мы опять были готовы к проказам. Хитро улыбнувшись, Оленька попросила посадить ее в кресло, и в процессе повисла на мне, ухватившись таки за шею. С трудом расцепил руки и, глядя на довольную девицу, открыл букварь. Урок прошел под смех и попытки захватить мои руки для лучшего усвоения материала. Когда наше время закончилось, почти с облегчением покинул усадьбу с барышней. Ничего! Пусть развлекается! Зато выздоровеет и упорхнет во взрослую жизнь.