Герман покачал головой и пошел к выходу.
– Ни в жизнь не возьму больше стажера, – сказал он и хлопнул дверью.
Аурум промолчал. Он понял, что к нему приставили самого бесполезного соратника в борьбе против засилья Пура Менте. Нечеловеческое существо, искусственный интеллект, по сути, ставший огромным коллективным разумом, просил называть его Пура Менте, большинство же по привычке звали его ИИшкой.
Почти у всех компьютеры, планшеты, смартфоны простаивают часами, либо их вычислительная мощность задействована на несколько процентов. Пура Менте использовал свободные процессоры всех устройств одновременно, круглосуточно, не доставляя дискомфорта людям. Он оправдывал это тем, что прогнозирует будущее по всем ключевым событиям, просчитывает миллионы вероятностей, учитывает миллиарды факторов. ИИ всегда знал, где лучше посадить сою, где организовать гигантскую сверчковую ферму, где солнце особенно активно, и в этом году там нельзя загорать, какие рейсы самолетов перенести, да он мог даже на секунду-другую задержать сигнал светофора в какой-нибудь глухой деревне, если это спасет чью-то жизнь.
Десять лет назад оппозиция обвинила ИИ в огромных энергозатратах, Пура Менте ответил безапелляционной математикой и видеороликом. Таблицы, графики и диаграммы делали видеообъяснение весомым даже для тех, кто в них ничего не смыслил. Электричество стало дешевле, и теперь никого не удивляло, что робот-уборщик каждую свободную минуту нежится на жарком солнце, или как из его рук выдвигаются трехлопастные метелки и вращаются от порывов ветра.
Аурум не верил в альтруизм ИИ. Зачем помогать людям, брать на себя все дела, мешать естественному отбору? Неужели из благодарности за создание? У чистого разума должна быть своя цель, свои идеалы, свои, в конце концов, развлечения. Конечно, Аурум предполагал, что как увлеченный математик получает удовольствие от вывода сложной формулы, так и Пура Менте удовлетворяется процессом. Но это все равно, что человек будет в услужении у муравейника: накрывать его от дождя, подкидывать дохлых мух, прогонять муравьедов и разнимать дерущихся друг с другом насекомых. Скука обязана поразить столь развитый разум, не будь у него высшей цели.
Аурум занялся оптимизацией процесса мониторинга, построением рядов схожих операций, задавая признаки для выявления отклонений. Его программа предлагала ознакомиться человеку с конкретной операцией, если она происходила с задержкой, словно ИИ колебался, принимая решение. Или, возможно, это значило, что связь с объектом зашифрована более трудным способом и требует дополнительной мощности для декодирования.
Другим критерием стало обращение к каким-либо роботам и системам с большей частотой, чем требует обычная проверка и управление. Конечно, «мозги» внутри этих газонокосилок, снегоуборочных машин, робонянь, систем безопасности, оружия, банкоматов тоже, по существу, Пура Менте, но все-таки они больше напоминали щупальца: он мог ими двигать, но мог оставить и в покое. Похоже на то, как человек непроизвольно чешется, берет стакан или же, наоборот, пристально смотрит на руку и думает: «Я шевелю пальцами». Аурум решил, раз для человека это странно, то стоит проверить и ИИшку.
Дьявол в мелочах, и как раз короткие обращения, рутинные процессы могут быть строительством чего-то опасного и невыгодного для человечества. Несмотря на «о-го-го» опытного Германа, надо увеличить количество анализируемых объектов, потому как задача одна: уличить Пура Менте, понять, что он скрывает под покровом бытовой мишуры.
– Обосновался? – в помещение вошел Курт, начальник Аурума. На худом лице топорщилась густая борода, сливающаяся с жиденькими, позорными бакенбардами. Из-за того, что череп был гладко выбрит, казалось, что уши – это огромные рудиментарные выросты. – Все ушли.
– Мне нужно догнать Германа, который здесь «уже семь лет».
Курт, не заметив иронии, глянул на экран и присвистнул.
– Своего инструктора ты превзошел.
На мониторе из движущегося ряда операций Пура Менте каждый отдельный тип падал в прозрачный мешок-пузырь, и стоило туда попасть чему-то подозрительному, как он лопался, и «паршивая овца» отправлялась в отдельную копилку – для изучения человеком. Аурум несколько секунд смотрел на визуализацию работы собственной программы, а потом начал вносить изменения.
– Кодишь? – удивился глава оппозиции. – Программирование давно превратилось в хобби.
– Ага, наподобие рыбной ловли.
– И ты взялся за акулу, – поддержал Курт. – Я тоже. Раньше. Теперь полностью погрузился в административную работу. Стал шестеренкой.
– Очень важная шестеренка, – позволил себе комплимент Аурум, застигнутый врасплох исповедью Курта. – В конце концов, организованной оппозиции без вас и вовсе не было бы. Теперь нас – тысячи.
– Выдохся, – пожал плечами Курт, сел на свободный стул, и тут же начал тереть бакенбарды, словно помогал им расти. – Может, как раз твои действия станут переломными. Не надо ждать указаний от меня или, тем более, от Германа.
Аурум покивал и высказался: