— Ройс пытался убедить меня начать работать в его газете на полную ставку.

— А я думал, что ты поселилась в Лос-Анджелесе.

— Жила. Я работала в журнале «Булевард». Но когда мать заболела, вернулась домой. — Заметив выражение его лица, я добавила: — А она молодец. Думаю, она из числа тех, кому с каждым днем становится все лучше.

— Это чудесно, Салли.

— Извините меня, ребята, — сказал забытый нами приятель Дага, — но у меня назначена встреча. — Он встал и направился в туалет.

— Кто это? — спросила я.

— Не узнала звезду Каслфорда, футбольного защитника?

— Неужели Ред?

— Он самый, собственной персоной.

— Даг, а я теперь нашла себе жилье. Помнишь старую «Бреклтон-фарм»?

— Та, что с конюшнями?

— Там сдается коттедж. Если я здесь останусь, то сниму его.

— Такое возможно?

Голова у меня пошла кругом: так сильно меня к нему влекло. В моей голове промелькнуло: «Я люблю его. Я хочу, чтобы он ко мне вернулся».

Кто-то посигналил мне из «кадиллака», остановившегося на обочине. Стекло водителя опустилось.

— Никак Салли Харрингтон. Не видела тебя сто лет. Как поживаешь? — Соседка миссис О"Харн с любопытством рассматривала меня.

— Спасибо, хорошо. А как вы? — Я подошла к машине, чтобы поговорить.

— Отлично, отлично, — проворковала она. — Слышала, твоя мать водит компанию с профессором. — Улыбаясь, она изогнула бровь.

Матери не нравится, что люди говорят о ней.

— Вам не кажется, что после двадцати одного года вдовства она имеет на это право?