— Я понимаю.
Борис Евгеньевич опустил телефонную трубку на рычаг.
Подбор кадров — дело деликатное. Особенно в Конторе… Особенно в оперативный отдел… Не каждый человек в состоянии принять тот факт, что среди нас живут существа, порой очень — не отличить — похожие на людей. Живут, убивая, — и для них это не преступление, просто способ существования… И можно с ними делать лишь одно — уничтожать. Уничтожать без страха, без колебаний, без жалости. Но — в идеале — и без ненависти… Смешно и глупо ненавидеть комара за то, что пьёт кровь — устроен так, не способен жить иначе. Обойтись без ненависти к тенятнику, неспособному прожить без мяса жертв, куда труднее…
И зачастую кураторам приходится сознательно культивировать ненависть в подопечных. Потому что нет иного способа дать в руки человеку оружие и послать в бой…
Светлов в этом плане сюрпризов не преподнёс. С такой типичной реакцией Ковалёв сталкивался не раз. Когда Александр пришёл на очередную беседу с куратором в подавленном состоянии, которое пытался безуспешно скрыть, — тот понял, в чём причина. Тем более что программа общего курса была Борису Евгеньевичу известна досконально. Подопечный наконец узнал — ЧЕМ, КЕМ и КАК занимается Новая Инквизиция…
В ту их встречу не было ни разговоров, ни вопросов, ни споров.
Была экскурсия.
Можно сказать — ознакомительная. Посмотреть на тех, кого удалось доставить в спецотделение Трёх Китов живьём.
А также на материалы, зафиксировавшие то, что осталось от их жертв.
И постоянный, словно рефрен, вопросы: ты считаешь, что они имеют те же права, что и люди? Ты считаешь, что они имеют право на жизнь?
Вот этот, специализировавшийся исключительно на беременных, — добывавший плод, не убивая мать — она умирала потом сама. От кровопотери.
Имеет?
Или этот — сжигавший пятилетних мальчиков. Пепел входил в состав его колдовских зелий…
Имеет?
Или этот — питавшийся исключительно мозгом жертв… Ещё живых жертв.
Имеет?
И тот, и тот, и тот…
Программа экскурсии была рассчитана не на одного Светлова, обкатывалась до него на многих — и впечатление шло по нарастающей. Так, чтобы экскурсанту казалось: ничего страшнее и омерзительнее быть уже не может, — и тут же выяснялось: может! Ещё как может…
А укрытые в стенах видеокамеры подробнейше фиксировали реакции испытуемого — микромимику, вазомоторику. Потом лучшие специалисты-психологи изучали записи и решали: появится у Инквизиции новый солдат, или…