Пит продолжал стоять посредине комнаты. Он тоже снял куртку, но весь его вид выражал озабоченность. Мэгги встала и подошла к нему.

— Что-то не так? — спросила она.

— Нет, нет… Все в порядке. Черт возьми, откуда ей известно, что мы из Лос-Анджелеса, Мэгги?

— Не знаю. Может, ей сказал Мунтолив?

— Нет, — отрезал Пит. — Об этом мы не говорили и Мунтоливу, но он уже знал. Он сказал, что мотоцикл никто не тронет, и что Англия — это не Калифорния.

— О, Пит, не делай из мухи слона… Посмотрев на нас, ничего не стоит определить в нас американцев. А он, как ты слышал, много путешествовал. Ты же сам показывал мне нью-йоркский тип людей в ресторанах Лос- Анджелеса. Вполне естественно, что он распознал в нас калифорнийцев.

Не успела она понять, в чем дело, как Пит схватил ее в свои объятия и легко оторвал от пола ее гибкое тело.

— Я — не калифорнийский тип, — пробормотал он, — я больше похож на английского вельможу, но ты, ты — моя обожаемая посудомойка.

Она рассмеялась и прижалась щекой к его груди, Он донес ее до кровати, положил и начал раздевать… Она лежала не шелохнувшись. Он снял с нее легкую кожаную курточку, белый пуловер, под которым оказалось еще два слоя одежды: тонкий свитер и футболка с короткими рукавами.

— Невероятно! Ты напялила на себя все свои вещи, — сказал он, глядя на ворох одежды Мэгги.

Футболку Мэгги сняла с себя сама.

— Прошу извинить меня, сэр, — надула она губки. — Но оцените, по крайней мере, тот факт, что я не надела бюстгальтер!

Он склонил голову набок. Несмотря на многие годы совместной жизни, несмотря на то, что он привык к кра-

соте ее тела, груди Мэгги всегда возбуждали его. И в то же время в них не было ничего особенного: два небольших нежных бугорка. Он каждый раз приходил в восторг от их нежности, оттого, что, обнаженная, Мэгги становилась какой-то невинной и целомудренной.

Он снял сапоги и поставил их рядом с кроватью. Затем приподнял Мэгги за бедра и стянул с нее узкие джинсы.

— Мэгги, этого не может быть!

Под джинсами на ней оказалось шерстяное трико.

— На мотоцикле очень сильно продувает, — сказала она. — Трико я сниму сама.

— Теперь понятно, почему наши отношения такие сложные… Сколько же времени требуется только для того, чтобы раздеть тебя?

— Не будь занудой, — хихикнула Мэгги.