— Ты что, напился? — возмутилась Виолетта.
— Да. Я спрашиваю, ты где?
— В универмаге, — ответила женщина.
— С Петром?
— Да, — без раздумий сказала Виолетта.
— Я сейчас приду, — вскипая от злости, проговорил Виталий.
— Зачем?
— А мне разве нужна причина, чтоб увидеть жену?! — рявкнул Виталий в трубку.
— Не нужна, — прошипела Виолетта.
— Будь на месте! Я сейчас приду.
— Делай, что хочешь, — вздохнула женщина и бросила трубку.
Виталий сделал глубокий вдох. Он ощущал, как чистый огонь гуляет по бронхам. Его жизнь должна зависеть только от него. Готовый поставить вопрос ребром, решить все здесь и сейчас, он пошагал в сторону центрального универмага.
Глава 7
Прятки
Юрист обещал ответы, но принес больше вопросов, прежде чем исчез.
Эобард, со слов Дмитрия, ушел в стену. Буквально. Диана не верила ни единому доказательству парня: ни пустому переулку, ни запертым дверям ближайших магазинов, ни той самой стене, грязь на которой и источающаяся вонь отбивали желание хотя бы подойти, не то чтобы войти.
Они втроем стояли маленьким полукругом посреди улицы и глазели друг на друга, не понимая, куда податься и что делать. Фотонный дождь превращался в ливень, а поток сюрреалистичных образов, оживших галлюцинаций набирал обороты. Диана поймала себя на мысли, что она больше не задается вопросами по типу: «Какого черта? Что здесь происходит? Кто они? Почему шляпа этой старухи растет прямо у нее из головы?» Девушку уже не интересуют вопросы, но и за ответами гоняться пока нет желания. Она хочет действовать. Осознание, что в новой реальности нужно как-то жить, ободрило лучше ушата ледяной воды.
По растерянному виду Евгения невозможно было сказать, какие мысли бушуют внутри его черепа. Молодой человек смотрел на повисший рукав промокшего потом плаща, и в отражении его глаз вспыхнули искаженные очертания правой руки: длинные, скрюченные пальцы, надломанное предплечье и кожа, исчерченная извитыми узорами. Он двигал фантомными суставами, щупал воздух параллельной вселенной, и вдруг резка боль пронзила культю насквозь — спящие нервы проснулись. Евгений схватился за остатки конечности и сжал зубы до треска. Он бросил взгляд в сторону торговца протезами. Отойти далеко не успели, но старика и след простыл. Очередное наваждение? Сегодня мир особенно жесток.
— Кто твой отец? — спросил Дмитрий у Евгения.
— Мой отец? — сквозь боль прохрипел тот. — Мой отец… Человек, должно быть.