Символы будущего
G. Adler (1996,135) пишет, ссылаясь на коллективное бессознательное и мифологическое прошлое:
«…человек в глубинах своего естества скрывает опыт, восходящий к древнейшим временам, следы поступков и их последствий, выходящих далеко за рамки персонального существования, равно как и определённые индивидуальные возможности, уже предвещающие события далёкого будущего».
Описание так называемых замечательных способностей при душевных болезнях постоянно встречается в литературе. Большинство «патологических» идей, на которые указывал Ч. Ломброзо, были осуществлены уже через шестьдесят — семьдесят лет. В частности, он пишет:
«В сочинениях Конта (основателя философии позитивизма Огюста Конта. —
Между тем идея экстракорпорального оплодотворения была осуществлена уже в 60-х годах XX века, а ныне она может быть реализована в любом центре материнства и детства.
«Помешательство Кодацци выразилось в том, что он придумал способ сочинять музыкальные мелодии посредством вычисления» (там же).
На подобных расчётах основано большинство музыкальных компьютерных программ, позволяющих писать музыку, даже не зная нот. Один из моих пациентов, П., обнаружил у себя после черепно-мозговой травмы постоянное галлюцинирование мелодиями, от которых мог освободиться только их воплощением, между тем он не владел нотной грамотой. Тогда он реализовал свои желания с помощью музыкальных компьютерных программ и вскоре стал одним из известных музыкантов мультимедийных программ. Приводя многочисленные примеры «безумных и странных» идей гениев, которые доказывают, что гениальность соседствует с помешательством, Ч. Ломброзо тем не менее на самом деле пишет о тех идеях, для которых просто не пришло время, а в предисловии к четвертому изданию книги «Гениальность и помешательство» он указывает:
«Когда, много лет назад, находясь как бы под влиянием экстаза (raptus), во время которого мне, точно в зеркале, с полной очевидностью представлялись соотношения между гениальностью и помешательством, я в двенадцать дней написал первые главы этой книги» (1892, 7), тем самым подчеркивая «патологичность» собственного творческого процесса.
В. П. Эфроимсон, М. Г. Блюмина (1978) цитируют Tredgold и Soddy (1956), описавшего Готфрида Минда, имбецила, не способного к чтению и письму, который приобрёл общеевропейскую известность как художник. Джордж Пуллен, родившийся от кузенного брака, страдавший полной немотой и глухотой, начавший ходить в семилетнем возрасте, изобрёл и изготовил человека-автомата, открывавшего и закрывавшего рот и глаза, умеющего поднимать голову и руки. При вскрытии у Джорджа было обнаружено симметричное недоразвитие лобных и височных долей мозга. Исключительные способности детей с олигофренией, больных эпилепсией в сфере музыки, математики, приводятся Steinkopf (1973), Cain (1970), о так называемых экстрасенсорных способностях при психических расстройствах пишут супруги Walter & Mary Jo UphofF (1977). Нами описаны случаи исключительной памяти и возможностей к точным называниям дней недели на основе «бессознательного» счёта у имбецилов (В. П. Самохвалов, 1995).
Больной Я. Его интеллект соответствует степени имбецильности в результате олигофрении. Внешне он выглядит аномальным: у него плоский затылок, куриная грудь, срощенные пальцы (синдактилия). Читать и писать он не научился и к девятнадцати годам, несмотря на значительные усилия родителей. Однако у него была замечена удивительная способность. Стоит назвать ему любую дату за последние сто лет, или дату на сто лет вперед, как он мгновенно, лишь переведя дух, указывает соответствующий день недели. Механическим роботообразным голосом с гипомимией он повторяет вопрос и затем произносит ответ. Ошибки у него отсутствуют, установить систему такого бессознательного счета не удается несколько лет. Однако затем выясняется, что у Я. при сосредоточении на дате возникает «представляемый цвет», который поразительно соответствует последовательности цветов радуги (красный — воскресенье, оранжевый — понедельник, желтый — вторник, зеленый — среда, голубой — четверг, синий — пятница, фиолетовый — суббота). Способности теряются через десять лет, когда у пациента появляются эпилептические припадки и слабоумие нарастает.
Этот и подобные случаи принято объяснять асинхронией развития мозга, при которой недоразвитие в одной области сопровождается гиперкомпенсацией в другой. Вероятно, замечательные способности у пациентов есть всегда, но их трудно обнаружить и подыскать им подходящую нишу.
Один из наших пациентов, В., страдавший олигофренией в степени имбецильности в результате порэнцефалии, переживал периоды агрессивности, и в эти минуты его родственникам приходилось нелегко. Однако успокоить его можно было только продемонстрировав автомобили. В целом его память была недостаточна и словарный запас ограничивался всего тремя десятками слов. Оказываясь у дороги, всегда в конкретном месте, недалеко от дома, он мгновенно успокаивался и с поразительной быстротой бормотал номера автомобилей, которые проносились мимо него. Так могло продолжаться часами.
В конце концов его родители решили поменять квартиру так, чтобы он мог заниматься своими наблюдениями из окна, поскольку они боялись его гибели под колесами. Но он продолжал стремиться всегда в конкретное место и пришлось отказаться от этой затеи. Родители нашли квартиру именно рядом с этим местом. Выяснилось, что В. запоминает тысячи номеров машин, но не знает их названий. Особенную радость у него вызывало появление автомобиля, который возвращается по этой же дороге. Наибольшей проблемой для В. было изменение индексации номеров. Это спровоцировало серию агрессивных вспышек, но затем он приспособился и «следящее поведение» продолжалось двенадцать лет до его смерти в возрасте тридцати лет.
Весьма трудно верифицировать понимание пациентами языка птиц, животных, движений в природе, характерное для магического бреда, или космогонический бред, включающий мифологемы архаического прошлого. Эти феномены также содержат будущие идеи.
В переживаниях пациентов происходит реконструкция целостных мифологем прошлого, к которому они могли иметь лишь историогенетическое отношение, часть этих идей уже воплощена в современные и будущие технологии.
Так, пациент Д., тридцать семь лет, страдает шизофренией и на протяжении последних трех лет находится в больнице без выписки. С клинической точки зрения у него сформировался апатико-абулический дефект с формальными расстройствами мышления. Он постоянно жевал мандариновые корки и ел их только на улице, уверяя, что во рту у него «живет молодая клетка, которая может оплодотворять его мозг, давая новые идеи». Женщина, — как он говорил, — может рассматриваться и запускаться только как торпедо познавательного характера, чтобы узнать и познать то, что невозможно без наблюдательного синтеза. «Мандарин содержит мандалу, дарящую Инь, нейтрализующую ман-мужчину».
Если не учитывать паралогического символизма, эта идея Д. явно предвосхищает эмбриональную тканевую терапию, которая сегодня актуально обсуждается как метод лечения при болезни Паркинсона, Альцгеймера и при обширных мозговых дефектах. Суть терапии заключается в том, что эмбриональная ткань недифференцирована и принимает морфологическую структуру всякой ткани, в которую имплантирована. При лечении болезни Паркинсона она вводится в черную субстанцию мозга, а при болезни Альцгеймера — в область задних отделов левой лобной доли.
К., студент шестого курса медицинского института, испытывает мучительные и странные навязчивости. Он начинает ощущать, как автомобили (обычно легковые иномарки), проезжая рядом, забирают его конечности, руку или ногу, к которым в этом случае следует прикасаться, тогда они возвращаются. Выходя из электрички, он забывает «себя» и возвращается, чтобы себя вернуть. Для этого следует взглянуть на место, на котором он сидел. Однажды, присутствуя на вскрытии в морге, он забыл свой взгляд в мозгу трупа, которого вскрывал патолого анатом, и вечером вынужден был вернуться, используя различные ухищрения договорился с охранником морга, чтобы «забрать свой взгляд обратно». Проходя через дверь, он почувствовал прилипание головы к притолоке и посмотрел на нее, чтобы «забрать голову». Он не может смотреть на других, так как его взгляд «остается в их глазах». Нагибаясь у окошка киоска, он ощущает, как оставляет часть головы или часть тела у киоска и никак не может его покинуть.
Вопрос «следа» является интересной проблемой психофизиологии. Доказано существование имитативных бессознательных следов в поведении в результате диалога, следовых рефлексов, но пациент своими переживаниями предсказывает в будущем объективизацию таких следов и особую технологию такой объективизации. Кроме того, его соматические переживания косвенно указывают на архаические, телесные, почти объективные связи взгляда и тела.