– Вот смотрите!

Пока они не передумали, я принялась выставлять на прилавок разноцветные баночки. С чистым перцем, выложенным слоями, крапчатым – перемешенным с морской солью. Видимо, изящные баночки с рецептами произвели на представителей королевского флота такое неизгладимое впечатление, что они таращились на прилавок и от восхищения не смели вымолвить и слова. Может, боялись, что перечные смеси им просто снятся?

– Что это? – наконец выдавил сиплый.

– Перец, – не поняла я. – Черный, красный, белый, слоями. Все, как вы хотели.

– А девочки? – три возмущенных взгляда пытались пробуравить у меня во лбу дыру.

– Какие девочки?

– Брюнетки, блондинки и рыжие – черные, белые, красные. Одна снизу, другая сверху, третья в прослойке. – Сиплый облизнулся. – Разноцветный сандвич…

– А что она должна в прослойке делать? – промычала я и немедленно оговорилась: – Хотя не смейте отвечать, у меня хорошее воображение.

Воображение у меня действительно работало исправно, не зря несколько лет в газете прослужила. Легко представилось и сверху, и снизу, и даже прослойка. На личном опыте не проверяла, но книжечки на тривиальную тему почитывала, особенно, будучи студенткой.

Пауза длилась бесконечно долго. Я рассматривала рожи матросов и чувствовала себя ужасно оскорбленной.

– То есть перца вы не хотите? – тихо спросила я, взвешивая на ладони банку с названием «Для печенки и ливера».

– Баб перченых хотим. Черно-красных! И вина с перцем! – Матросы переглянулись и заржали, как кони. Им не в лавку пряностей надо было идти, а в городские конюшни.

Целее бы остались.

– Значит… – мягко вытаскивая пробку из банки, вкрадчивым голосом вымолвила я. – Вы приняли мою лавку, труд почти всей моей жизни, наследство, оставленное покойным дядюшкой, за дом терпимости и питейное заведение? Два в одном?

Мужчины странно переглянулись, и вдруг один спросил:

– Выходит, ты одна за всех?

– Почему же одна? С конем и перцем, – изогнула бровь, примиряясь к первой жертве.

– А что конь делает? – не понял сиплый.

– Ты лучше спроси, что делает перец… – процедила я и швырнула банку ему в голову.

Никогда не догадывалась, как красиво взлетает в воздух облако разноцветных приправ. Главное, вовремя отпрянула и не вдохнула огненный порошок. Но с мужчинами сработал эффект неожиданности. Они и вдохнули, и глотнули, а сиплый и вовсе опрокинулся на спину, поймав глазом банку с толстыми стенками. Как, вообще, с такой реакцией они служили во флоте и дожили до своих лет? Не матросы, а неповоротливый корм для морского чудовища.