– Бесплатно! – сжалилась я и указала пальцем в вывеску. – Я готова молчать, если она достанется мне задаром!

– Всего-то? – выдохнул он и тут же заулыбался. – Да, забирайте! Господин Этан все равно сказал, что денег за нее не возьмет.

– Серьезно? Еще бы он за это уродство золотые стребовал!

Вывеска была дорогой и необычной, а название мне, как ни странно, нравилось. Про уродство сказала исключительно для профилактики, что бы не заикнулся про деньги. Знаем мы таких дарителей! Сначала в руки силой впихивают, а потом объясняют, сколько надо заплатить за то, что потискала.

– Я должен сам ее повесить! – подрядился Ирвин. – Цитируя господина Этана: «Чтобы шею себе не сломала на лестнице»… Эм… А где тут лестница?

Когда торговое произведение искусств повисло на цепях, и красные перчинки, плывущие в воздухе, вдруг зазвенели от дуновения ветра, то стало ясно – даже если бы вывеску действительно перепутали или потребовали горку денег и еще две монетки, выскребла бы все до последнего пенса, но обратно увезти не позволила.

Когда работа была закончена, а Ирвин убрал складную лестницу в садовый домик, то был щедро накормлен похлебкой. Откровенно сказать, кухарка из меня была изрядно так себе, над очагом я стоять не любила, но чего-то намудрила со смесью для супа, и пришлось сварить ковшик на пробу. Вышла страшная дрянь, но подмастерье не жаловался, ел. Правда, жадно закусывал хлебом.

– Остро? – уточнила я.

– Нет, очень вкусно, – невнятно промычал он с оттопыренной хлебным мякишем щекой.

Вообще, странно, потому что по рецепту похлебку надо было готовить на мясном бульоне, но мяса у меня не имелось, и бульон я варить не умела, так что сделала на воде.

– Не пересолено? – услужливо уточнила я.

– Может, чуточку, – деликатно объяснил он, что язык оказался сожженным напрочь.

– Уменьшить соль на десять унций, – немедленно приказала я встрепенувшемуся перу сделать пометку в рабочем блокноте.

Ирвин вдруг понял, что выступал в роли подопытной крысы и обижено посмотрел на дно почти опустевшей тарелки.

– Мне кажется, там колокольчик звякнул! – с надеждой заявил он, желая отослать меня из кухни и избавиться от остатков обеда.

– От сквозняка.

– Совсем с покупателями туго? – Ирвин вздохнул и прихлебнул супчик.

– Похоже, в Питерборо перец не в чести, – призналась я, что немножко начинаю нервничать из-за отсутствия покупателей. Каждая проданная баночка приближала меня к возвращению долга, а пока все баночки стояли на полках торгового зала.

– Вам бы объявления развесить.

– Развесила по всему городу.