— Айлен! Она оглянулась. В глазах Голмуда стояли слёзы. Он сидел у очага, и свет огня обрисовывал его морщины глубже и чётче, чем они были на самом деле. Внезапно великан-фарез показался Айлен очень-очень старым, и на неё обрушилось прозрение. Он одинок. Совсем один, вдалеке от родины, в чужой стране, без дома, без семьи. А теперь ещё и она с таким равнодушием покидает его.

Айлен вдруг громко разрыдалась и бросилась перед учителем на колени, обняв его ноги.

— Отец мой… отец! — всхлипнула девушка, — я никогда тебя не оставлю!

— Hет, ты уйдёшь, девочка моя. Уйдешь… Я благословляю тебя, Айлен. Помни, что с тобой всегда моё благословение.

Выплакавшись, Айлен отправилась к Дарине. Девушка сама в порыве чувств обняла и её, сглотнула подступавшие слезы и объявила о своем решении.

— Да благословит тебя пресветлая Кано! — торжественно провозгласила Дарина. — Поклянись Лестницей, что будешь прилежно соблюдать её заповеди, встречать восход и заход солнца с молитвой и никогда не преступишь ни единой заповеди!

"Так я и знала, — раздражённо подумала Айлен, — что этим кончится." Она поднялась с колен, на которые встала, чтобы принять благословение.

— Hе стану я клясться! — заявила Айлен.

— Что? Как это не станешь?

— А какой смысл давать клятву, если всё равно её нарушишь?

— Как это нарушишь? — в ужасе прошептала Дарина. — Разве можно?…

— О, Дарина, избавь меня от этого! Это просто нелепо! Ты оглянись вокруг! Ты посмотри, как люди живут! А мы? Лестница! Где она, эта Лестница? Кто её видел? Зачем она мне? Эта пустая религия ничего не сможет дать нам в этом мире!

— Эта религия — религия твоих предков! — тихо с достоинством произнесла Дарина. Это замечание, по её мнению, должно было наконец усовестить Айлен. Вместо этого глаза у той сузились в неожиданном приступе бешенства. Девушка шумно выдохнула воздух и прошипела:

— Религия моих предков, говоришь? Hу и где они, мои предки? А где твои предки, Дарина? Hу, ответь, где твоя семья? Где отец, мать, сестрёнки и братья?

Губы Дарины побелели, она отступила назад и закрыла лицо руками. Плечи красавицы затряслись от беззвучных рыданий. Айлен мгновение молча смотрела на это, а потом выскочила из комнаты. Жалеть кого-либо в эту минуту она не могла.

— Значит, вы хотите остаться.

— Да, Кланэн.

— И как вы будете среди людей? Мы же совсем разные, — сказал Кио.

— А как Дравлин ушёл к гномам? — заметил Хорн.

— О, когда это было. Я и не помню такой старины! — усмехнулся Кио.