Следующим уроком был русский язык. Пока Пулька занималась поиском существующей тетради, перемена уже закончилась и ученики разбрелись по кабинетам. Оказавшись в пустом коридоре, она ужасно расстроилась. Оно и понятное дело, после пережитого стресса организм требовал что-нибудь сладкое, например шоколадку. Она хотела сгонять в буфет, а тут, как выражается отец, прилетела птица обломинго. Но в то же время Пульхерия была рада, что перемена закончилась. Небось, Петька не один такой, кто захочет узнать, что с ней случилось утром. «А что им говорить? Опять врать, что искала какую-то девчонку? Это все Трив виноват, будь он неладен», – шагая в класс, в сердцах подумала она и позвала помощника, а когда из кармана рюкзака снова донесся электронный голос, спросила:

– Степыч, как тебе удалось вернуть мое задание? Я думала, ты не справишься с проделками царя.

– У Пули плохо с памятью? – хмыкнул он, – напоминаю, во время нашего недавнего сеанса связи я говорил тебе, что Вирт обновил мою операционную систему. Теперь я могу выполнять любые твои команды.

– Это хорошо, – кивнула она и со вздохом добавила: – Не понимаю, и чего Трив прицепился ко мне? Мало, что ли, в Сети провинившихся пользователей?

– Пуля, ну ты и тормоз, – опять хмыкнул Хардвард и хотел еще что-то сказать, но девчонка его перебила:

– Быстро же ты нахватался всяких словечек.

– С кем поведешься, от того и наберешься, – парировал он.

– Кто из нас еще тормоз, – фыркнула девчонка, – я помню, как в начале нашего общения ты рассказывал мне, какая у тебя крутая память, когда я первый раз тебя так назвала, или как угостил меня плоскогубцами, когда я попросила у тебя что-нибудь перекусить, – хихикнула она и невольно посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что никто не видел, как она смеется сама с собой, а потом продолжила: – Ты тогда все мои слова и выражения принимал за чистую монету.

– Потому что в моей памяти было мало слов, а теперь Вирт сказал, что в моем словарном запасе их больше, чем было у Лермонтова, – объяснил Степа.

– А сколько у него их было? – нахмурилась Пулька.

– Триста двадцать шесть тысяч, – ответил он.

– Ого, – удивилась девчонка, – я этого не знала. – И вернулась к прежнему разговору: – Ты так и не ответил на мой вопрос.

– На какой? – спросил помощник.

– Хм, а еще говорит, что у меня плохо с памятью, – закатила глаза Пульхерия, – так я человек, а ты робот и, значит, должен помнить все.

– Я и помню, – подтвердил тот, – просто машинально спросил. Пуля сама знает на него ответ. Все дело во мне. Трив хочет, чтобы я попал в руки к его пользователю, и тогда он сможет завладеть еще большим количеством пользователей.

– Но ты же выйдешь из строя, если я буду просить тебя совершать плохие поступки, – напомнила девчонка.

– Да, – подтвердил он, – но пока это произойдет, можно много зла сделать. Ты же знаешь, я не могу тебе не подчиниться и буду вынужден их выполнять. Вот поэтому царь и добивается, чтобы ты служила ему. Он думал сломить тебя, когда отправил в пещеру, но крысы помогли тебе сбежать оттуда. А теперь, когда у меня операционная система, не имеющая аналогов в виртуальном мире, он точно от тебя не отстанет. А если не добьется твоего согласия, тогда будет предпринимать все возможное, чтобы вывести меня из строя, лишь бы ты не совершала добрых поступков.

Вспомнив Пикси, девчонка не на шутку испугалась и спросила:

– Трив тоже знает, кто помог мне сбежать из пещеры?

– Я не владею такой информацией, – ответил Степа, – Вирту об этом сообщила Люси.