– А ты не шуми, – вмешался в разговор здоровенный детина, до того сидевший к оратору спиной. Он повернулся, перекинул ногу через лавку и, вальяжно опершись локтем на стол, сплюнул на пол у самых ног деревенского старосты. Мужчина, как и многие собравшиеся в таверне, был одет в шерстяную куртку и потертые кожаные штаны, но Годэ привычно опознал в его манерах казарменные повадки. – Ишь, какой громкий. Господа драгуны, присланные Его Величеством, охраняют тебя, деревенщина, от беды. Пока они стояли под Сен-Шели-д’Апшье, там не было ни одной жертвы. Зверь туда и носу не казал. Скажите, добрые люди, видели летом у Сен-Шели эту тварь?

– Верно говорит! Не появлялся там Зверь, – поддакнул кто-то в другом углу.

– Там не появлялся, зато в Маржеволе разорвал девушку. А потом в Фо-де-пер и в Шольяке. Что же теперь, Его Величество к каждому пастуху по солдату приставит?

– Во-от, – перебил его ряженый в охотника драгун. – Теперь ты, свинопас, дело говоришь. Если твои крестьяне такие до волков ловкие, чего сами живодера не поймали? А не можете, так благодарите господина Дюамеля за защиту да помалкивайте.

– А почему бы господину Дюамелю не раздать селянам ружья? – подлил Годэ масла в разгорающийся спор. Драгун смерил его угрюмым взглядом, отметил нездешний крой платья, добротную обувь и модную шляпу и не стал ничего возражать, только презрительно махнул рукой. – С дрынами и вилами много не навоюешь. А от пули даже оборотню не убежать.

– Он прав! – воодушевился Ноэль. – Получи мы оружие со складов арсенала Лангедока, и Зверь давно был бы мертв. Мы обращались с этим прошением к господину Дюамелю, но он поднял нас на смех!

– Дюамель боится, как бы его самого не подстрелили заместо Зверя, – крикнул кто-то из оборванцев.

– Еще неизвестно, кто хуже, – проворчал стоявший неподалеку от Годэ человек. Увидел заинтересованный взгляд парижанина и стал пробиваться сквозь толпу зрителей к выходу.

– Это за что же? – рявкнул детина. – Уж не за то ли, что морозит своих солдат в горах, пока вы, местные, прячетесь под бабскими юбками?

– Да уж есть за что! – ответили сразу несколько сердитых голосов. – Драгуны твои с честными жеводанцами обращаются, будто мы гугеноты какие. Последнее у людей отнимают. Девок наших насильничают, черти усатые.

– От девок не убудет, – отмахнулся здоровяк. Кто-то из браконьеров одобрительно захохотал, остальные в восторге затопали ногами.

– А капканы? – расхрабрившись, снова подал голос Ноэль. – Всюду понаставили своих ловушек, ям волчьих нарыли. На той неделе в одну такую провалилась корова моего соседа, все брюхо себе распорола. Так мучилась, бедняжка, пришлось забивать. Где теперь соседу молоко брать? Чем детей кормить?

Переодетый солдат поморщился и недобро сощурил глаза.

– Корову тебе жалко, свинопас? Людей бы лучше пожалел.

– А что людей? Уж на что Мария была красотка – третьего дня пропала, солдаты Дюамеля даже искать не…

Драгун резко выпрямился и без замаха ткнул говорящего кулаком в челюсть. Ноэль упал, прижимая ладонь к щеке и ошеломленно глядя на обидчика.

– За что?!

Здоровяк зловеще ухмыльнулся и снова поднял тяжелый кулак. Его руку перехватил кто-то из браконьеров. Солдат было дернулся, но на помощь охотнику уже подоспели двое его товарищей – плотно сбитые мрачные мужчины, по самые глаза заросшие бородой. Без лишних церемоний, хотя и без особой грубости, драчуна выволокли из-за стола и под насмешливые выкрики собравшихся выбросили на улицу.

– Пусть охолонет чуток, – словно извиняясь за оборванную забаву пробасил браконьер. Деревенскому старосте тем временем помогли подняться, поставили перед ним кружку с пивом.

Однако, к разочарованию Годэ, разговор увял. Один из оборванцев затянул старую моряцкую песню, несколько простуженных голосов подтянули ее – каждый на свой лад, и парижанин решил, что пришло время воспользоваться приглашением д’Энневоля. Когда он вставал, его сосед по столу вдруг схватил Годэ за руку.