— Тогда спускаемся, — сказала Кастия, — Примешь Ниру?

Девушка посадила малышку себе на колени. Кара послушно кивнула и вернулась к стволу. Взяв дочь на руки, направилась обратно.

— Нира, держись за меня крепче. Кастия, на землю опасно спускаться. Становись на дерево, — заметила она на ходу.

— Надеюсь, оно нас всех выдержит, — сказала Кастия, осторожно спустилась на него и немного постояла, привыкая и радуясь, что голова почти не кружится. Затем протянула руки наверх к девочкам.

— Сначала Ками? — спросила Санни.

— Нет, — возразила Кастия, — Ками, обними дерево покрепче, я тебя попозже заберу. Санни, сначала ты спускаешься и идешь к маме. А потом мы пойдем с Ками.

— Я помогу, — быстро заявила Кара.

— Встречай Санни. Мы с Ками сами спустимся и дойдем, — настойчиво повторила Кастия.

Спустя какое-то время они все перебрались на забор, где немного посидели, как грустные мокрые птицы на насесте, прежде, чем наконец решились спуститься в грязную реку внизу. В ней по-прежнему было много разного мусора, обломков и хлама, крупного и мелкого. Тяжелые вещи, камни, бревна и части какой-то мебели, зацепившись за заборы и столбы, образовывали острова, выступавшие из воды.

Набравшись храбрости, девушки спустились вниз. Малышек снова взяли на руки, а Санни шла самостоятельно. По ее застывшему личику было понятно, что ей и страшно, и противно. Только деваться было некуда.

Они пошли вдоль заборов, где течение было менее сильным, обходя многочисленные нагромождения по краю течения. По центру улочек вода была более бурной и быстрой. Мимо них что только не проплывало.

А вокруг была разруха. Большинство домов за крепкими заборами не пережили Волну, как и большинство деревьев. Выдернутые из земли они были разбросаны, как попало. Одно из подобных преграждало улочку, образовав запруду. Около нее разномастный мусор вынужденно останавливался. Еще немного и совсем перекроет поток. Девушки осторожно перебрались через него, помогая друг другу.

Кастия, ощупывая ногами мостовую прежде, чем сделать каждый шаг, радовалась, что им не повстречались трупы людей и животных. Насколько она поняла, вода накрыла город выше того двора, где они смогли уберечься. На улицах могли быть оставаться те, кто не успел спастись: дойти до убежища, спрятаться где-то поблизости.

Развороченный, затопленный город выглядел ужасно. Кастия подумала, что тогда, в детстве, они, будучи совсем малышками, не старше Санни, и не понимали, что морская катастрофа может быть настолько ужасна. Что это не просто рассказ о бывшей давным-давно страшилке, а чьи-то погубленные жизни, разрушенные семьи, утраченные возможности. Сколько людей погибло тогда? И сколько погибло теперь? Кастия горько вздохнула.

По верхам заборов шмыгали, направляясь наверх, какие-то мелкие зверьки. Мыши или крысы? Она этого не знала. Поеживаясь от холода и брезгливости (они шли почти по бедра в такой грязной воде, что даже не хотелось думать, что в ней могло еще быть), девушка старалась не смотреть по сторонам, радуясь, что идет замыкающей.

Впереди нее, следом за матерью, несущей Ками, шла Санни. Одной рукой она временами хваталась за заборы или за юбку матери, если было совсем скользко. Кастия видела, что девочка тоже не смотрит вокруг, боясь увидеть страшное. Крысиные реки уже не пугали. Даже малышек.

Кастия несла Ниру, обнимавшую холодными, "лягушачьими" ручками, прижимаясь всем тельцем и спрятав озябшие ладошки под ее волосами на шее, стараясь их согреть.

— Я тебя держу, тетя Кас, а ты — держишь меня, — с неимоверной детской доверчивостью, характерной для ее возраста, сообщила она, заглянув тете в лицо и заслоняя дорогу впереди.

— Конечно, солнышко, — согласилась девушка, легко поцеловав немного курносый носик малышки.