Все это ужасно печально. Каждый раз, думая о своей подруге, я безутешно плачу. Шон, твердый и мужественный, старается не расклеиваться. Особенно перед Ники.
Неважно, к какому заключению пришли или не пришли власти. Мы глубоко убеждены, что смерть Эмили была несчастным случаем. Мы с Шоном не верим, что Эмили хотела покончить с собой. Мы знали ее. Она любила жизнь. Она любила своего мужа и своего сына. Она любила меня. Она никогда не приняла бы решение покинуть нас.
Конечно, ей нужна была передышка. Груз работы, брака и материнства так тяжко давил на нее, что, несмотря на выигранные в тяжелой борьбе годы (десятилетия!) воздержания, ее прежние демоны – проблемы с наркотиками, которые она так доблестно преодолела – явились снова. Эмили припасла таблеток, купила выпивку и отправилась в семейный домик, чтобы развеяться и провести пару дней в одиночестве. Такого я от нее не ожидала, но такое, тем не менее, возможно.
Полезла купаться. Заплыла слишком далеко. Не рассчитала сил. И утонула.
По словам Шона, Эмили была неплохим пловцом, но не более. А токсикологические отчеты показали наличие алкоголя, а также рецептурных болеутоляющих и транквилизаторов. Достаточно, чтобы ослабить способность человека оценивать возможные риски. Чтобы серьезно подкосить здравомыслие Эмили, которое было в ней одной из моих любимых черт.
Я молюсь, чтобы вы все поняли и не осуждали. Все мы слабы. Все мы можем немного сойти с ума и сделать что-то, чего не должны бы. Это могло случиться с любой из нас.
А это – один из тех трагических случаев, когда человек не навредил никому, кроме себя.
И нас. Мужа, сына и лучшей подруги.
Так будьте, прошу вас, снисходительны. Позвольте мне оплакать моего друга. Я знаю, что ваши любовь и молитвы – с нами. Заранее спасибо вам за сердечные слова поддержки и соболезнования.
15
Стефани
Не помню, кто из нас – Шон или я – первым произнес это вслух. Несмотря на полицейский отчет, мы не считали, что Эмили покончила с собой. Я всей душой верила, что это не так, да и Шон, по-моему, тоже. А когда Ники подрастет и начнет кое-что понимать, пусть лучше думает, что Эмили погибла из-за несчастного случая, что она не самоубийца.
А если это несчастный случай, в чем мы были уверены, страховая компания должна выплатить Шону и Ники два миллиона долларов, которые она не платила бы, окажись смерть Эмили самоубийством, совершенным менее чем через два года после выдачи страхового полиса. Я нашла эту информацию в интернете и сказала Шону, но поняла, что он и так знает.
У меня возникло множество вопросов насчет Эмили. Они возникли бы у любого. И один из этих вопросов был связан с тем романом Патриции Хайсмит: красивая молодая женщина покончила с собой по причине, которую никто так и не выяснил.
Шону, мне, Ники с Майлзом было важно, по какой причине погибла Эмили и как. Но это детали. Самым главным было то, что Эмили ушла. И не вернулась.
Шон и Ники развеяли ее прах в рощице за домом. Вряд ли Ники понимал, что они делают. А Шон не облегчил ему понимания, сообщив, что они развеивают дух его мамы по ветру. Шон потом сказал мне, что Ники все спрашивал: “А где дух мамы? Где мама? И ветра никакого нет”.
Шон прочитал об этом ритуале на буддистском сайте. Я подумала, что ритуал действительно красивый, да и неожиданный для красивого, гипермаскулинного британского парня, который работает на Уолл-стрит. Наверное, подумала я, такая скрытая чувствительность была одной из черт, которые Эмили в нем любила. И эту черту полюбила в нем я.
Шон спросил, не хотим ли мы с Майлзом присутствовать, когда они станут развеивать прах Эмили. Мне бы хотелось, больше всего на свете, но я чувствовала, что для Ники будет лучше, если мы не придем. Может, я суеверная. А может, мне показалось неправильным присутствовать при развеивании праха женщины, в мужа которой я, кажется, влюблена.
Шон показал мне копию отчета о вскрытии. Велел обратить внимание на “результаты исследования”, где описывалось серьезное повреждение печени, предположительно от длительного злоупотребления алкоголем и опиатами. Не только рубцы, но и совсем недавние повреждения. Вероятно, это подтверждало вердикт коронера, но полицейские все-таки не могли ничего сказать наверняка.
Я сказала, что такое невозможно. Если бы Эмили пила запоем и кололась, один из нас наверняка был бы в курсе. Но Шон утверждал, что это более чем возможно. Когда он учился в университете, четверо его самых блестящих соучеников были тяжелыми торчками. Двое из них кончили курс лучшими в группе, с высшими баллами. И никто ни о чем не знал.