– А ты?
– А я уже нет, если честно, – вздохнул генерал. – Есть мнение, что Катастрофа куда как рукотворна. Ну да ладно, это мы выясним, уже ясно, с кого спрашивать. И все же что делать будем, учитывая, что лучше всего нам бы указанных лиц тихо похоронить, да возможности нет?
– Предлагать какую-то сделку, – четко сказал Салеев. – И не пытаться слишком ловчить. Если попытаемся сыграть в открытую, то можно еще что-то исправить. И сохранить нормальные отношения с Рубцовым, что сейчас становится одной из основных задач. Надо связываться. А вот что можно предлагать Крамцову…
– Да что угодно, – пожал плечами Пасечник. – Начиная от денег… ну их эквивалента в ценностях, и заканчивая должностью…
Он хотел сказать «Домбровского», но вслух произносить не стал. Салеев и так все понял. Пасечник же закончил:
– …Или и тем, и другим. Надо только свою историю подправить. Сочли его инициатором убийств в институте, Оверчук покойный, мол, успел позвонить, искали… ну и дальше по сюжету. В общем, звони Главному, договаривайся о встрече.
Сергей Крамцов
Сначала все было понятно и очень плохо – нас взяли «фармкоровские». Без возможностей рыпнуться, без вариантов спастись. Наручники, охрана, удивительно плохие перспективы на будущее. Затем четкая и плохая картина стала распадаться на куда менее четкую, но уже и не такую плохую.
Когда в поле зрения появился бандит Валера с небезызвестного Базара, я сначала подумал, что у меня галлюцинации от несильного, в сущности, удара головой о землю или от жары, потому что ему точно здесь не место, но Валера оказался вполне вещественным, материальным. Все такой же здоровый, мордатый, в разгрузке поверх майки и в камуфляжных штанах с кроссовками. Ну и «Витязь» уже знакомый на плече. А рядом с ним, хоть это вызывало куда меньшее недоумение, оказался не кто иной, как Рубцов Сергей Владимирович, глава группировки «кремлевских», тот самый, с кем мы имели счастье пообщаться на крыше одной гостиницы в городе Нижний Новгород и который даже предлагал мне поработать у него. И вот этот самый Рубцов окончательно спутал все карты в том раскладе, что сложился у меня в мозгу, совершенно откровенно за нас вступившись.
Послать его, к моему великому счастью, не могли, не та ситуация. Другое дело, что я не поверил в долговечность добрых намерений Сергея Владимировича и был просто счастлив и благодарен ему за то, что он действительно потратил немало времени на прояснение ситуации. Взбесил его не сам факт нашего пленения, насколько я понял, а то, что «фармкоровские» были здесь по приглашению и вдруг совершенно неуместно расслабились, начав кого-то задерживать на чужой земле без согласования с хозяевами, хулиганить в гостях. На его месте я и сам бы вышел из душевного равновесия.
А затем у меня в голове со скоростью промотки понеслась целая череда образов. Тут и вирус, выпущенный сразу во многих местах мира, тут и освобождение зэков из тюрем, а «кремлевским» теперь с ними разбирайся, тут и просто убийство сотрудников областного управления ФСИН, а ведь к Рубцову примкнуло немало их коллег. Если мысленно взвесить все «активы», то из них можно отлить гирю такого веса, которая утопит Бурко и всю его компанию глубоко-глубоко, даже пузырей пустить не успеют.
Подумав минутку, я разве что новую версию истории распространения вируса решил придержать при себе, чтобы не спровоцировать наших пленителей на быстрый расстрел пленных и силовой прорыв из расположения «кремлевских». В угол загонять кого-то можно лишь тогда, когда сам уверен в собственной безопасности. А такой не было – вокруг нас были кирпичные стены какого-то сарая с зарешеченными окнами, что приткнулся на окраине территории ГЭС и который выделили под нашу тюрьму. Сарай был забит пустыми деревянными ящиками, на которых мы и расселись с доступным комфортом. Спасибо хоть за то, что Рубцов к «фармкоровской» охране своих людей добавил, а то бы я за наши головы ломаного гроша не дал. Ну и за то, что наручники сняли, тоже спасибо.
– Слышь, майор, – обратился я к Зудину, – ты ведь уже понял, у кого мы сейчас?
– Бурко?
– Ага. Но на чужой земле. Есть вариант выпутаться, знакомых встретил. Но надо молчать про то, что вы мне рассказали.
– Естественно, – усмехнулся тот. – Не хочется от «случайного взрыва спрятанной гранаты» всем разом накрыться.
– Именно. Держимся пока в рамках версии, что знаем только о взрыве.
– Лады.
Не думаю, что кто-то успел в этот сарай прослушку поставить, но опасались, шептали друг другу в самое ухо. Нас не трогали часа три, наверное. Никто не заходил, ни о чем не спрашивал, народ даже расслабился немного, болтали о чем-то своем. Затем в окно заглянул охранник, посмотрел на нас, сказал: