— Над ней работала Лаитрас из дома Серебряной травы. Это её проект. Скрестила души двух щенков животных. Одна вашей породы, вторую подобрала где-то по дороге.

На этот раз от души пнул Торлег:

—Следи за языком, ушастый!

Иван, естественно, не стал его попрекать.

—Она жива, здесь?

—Да, третья справа.

Иван дал знак Блайзу, и тот со Светланом и Абсеем пошли снимать с кола указанную эльфадку. «Это она меня резала и колола!» — Рося зарычала, увидев лицо принесённой женщины. «Она за всё ответит, Роська, и прямо на твоих глазах», — мысленно сказал ей Иван и уже вслух обратился к эльфадке:

— Как тебе удалось создать вот это разумное существо? Советую не молчать, иначе кол покажется тебе лёгким массажем.

—Так она разумна? — на прекрасном лице; «Мда, наверное, кто-то из земных художников точно видел настоящих эльфиек», проступило удивление. — И в чём это проявляется?

— Она разговаривает, правда, мысленно и только с магами.

— Не знала. Она ведь только визжала, когда я пыталась усилить её боевой потенциал.

Оршев с трудом сдержался, чтобы не начать резать на куски лежавшую на земле Лаитрас.

— Как ты её создала?

—При помощи магистра-целителя, имеющего небольшой ментальный Дар, срастила с телом и сознанием щенка собаки разум маленькой девчонки.

—Где он?

«А млять! Если его здесь нет, то это очень плохо, можно сказать, херово!»

—Вы убили его!— с ненавистью прохрипела учёная. — Его, гениального теоретика и практика, спрятали здесь от козней врагов. Но смерть нашла его и тут в виде грязных низших, недостойных даже его ногтя.

—Что было потом? — не обратил внимание на оскорбление обрадовавшийся Иван.

— В ходе дальнейших экспериментов по увеличению срока жизнедеятельности для боевой особи и повышения её агрессивности внешний облик поменялся. Кости стали прочнее, увеличилась скорость реакции и регенерации, слух стал намного тоньше, а зрение и обоняние острее. Но все усилия, как я думала в тот момент, оказались напрасны — она лишь выла и плакала.

Иван поставил Росю на землю и достал нож, смотря в глаза искалеченной женщины, разгорающиеся фанатичным огнём учёного-экспериментатора.