Она развернулась и подошла к одной из тумб, где находились склянки с жидкостями, затем поочередно заглянула во все ящики. В глаза бросилась голубая татуировка на ее запястье в виде странных узоров. Я гадала, в какой момент Захра узнала о своем предназначении.

Говорят, что татуировка может появиться в любое время, а цвет ее зависит от скрытых умений человека. Голубой – цвет целителей. Они способны на интуитивном уровне создавать лекарства и яды, но что более интересно, так это их так называемые магические способности. Воочию я никогда не видела, чтобы Захра применяла их, но в книгах написано, что целители одним лишь своим прикосновением могут залечивать смертельные раны или наоборот останавливать работу сердца. Мне не доводилось прежде встречать представителей других цветов, но мне всегда было интересно на что они способны.

– Да где же это… – бормотала она себе под нос, проверяя одно место за другим. – Вот!

Она вытащила маленькую стеклянную бутылочку с какой-то густой жидкостью, похожей на слизь и протянула ее мне.

– Выпей, это должно помочь.

– Что в ней такое? – с опаской поинтересовалась я, глядя на жидкость темно-зеленого цвета.

– Ты хочешь, чтобы боль прошла?! Тогда пей!

Больше всего Захра не любила, когда кто-то позволял себе усомниться в ее способностях.

– Ладно, ладно. – пробурчала я.

У меня не было оснований ставить ее слова под сомнения, но один только вид этого лекарства вызывал отвращение. Я осторожно открыла баночку и, зажмурившись, залпом опустошила ее содержимое. Практически сразу я почувствовала, как головная боль уменьшилась, а взор перед глазами снова стал ясным.

– Ты просто волшебница! – воскликнула я.

– Я знаю. – она снова бросила на меня подозрительный взгляд, хотя я не понимала, чем это было вызвано.

– А теперь иди, – сказала она, возвращаясь к своему креслу. – А то мне еще нужно перебрать травы, пока они не засохли.

Я поблагодарила ее за волшебное исцеление и поспешно вышла за дверь. Стоило глотнуть свежего воздуха, как я ощутила легкость во всем теле. Пожалуй, в доме Захры лучше надолго не задерживаться, а то запах множества благовоний вскружит голову любому.

Мне не оставалось ничего иного, как продолжить свой путь домой. К счастью, идти было недолго, а я и так уже практически валилась с ног от усталости. Я уже представляла, как приду в свою комнату и лягу в мягкую постель. Неожиданно я вспомнила, что отец хотел поговорить со мной о чем-то важном, и вздохнула. Похоже сон придется отложить.

До дома оставалось пройти несколько метров, я уже видела свет в окне и тень от фигуры отца, когда внезапно все мое тело пронзила адская боль. Казалось, что меня поместили в костер и в это же время пытались выпотрошить изнутри. Я упала на колени, обхватывая себя руками и еле сдерживаясь, чтобы не вскрикнуть. Вернувшаяся головная боль оказалась во много раз сильнее прежней. Происходящее казалось чем-то нереальным, меня начало лихорадить, все тело сотрясалось от судорог, и у меня никак не получалось привести дыхание в норму. Упираясь руками в холодную землю, я пыталась подняться на дрожащие ноги, но мне не удавалось найти в себе достаточно сил, чтобы оттолкнуться.

Я думала над тем, чтобы позвать на помощь, но язык не слушался. Меня парализовал очередной приступ боли, и я не смогла сдержать истошного крика, который разнесся по всей округе.

Слезы застилали мне глаза, пока я продолжала валяться на земле. С трудом заставив себя поднять взгляд на дверь своего дома, я увидела выходящего на крыльцо отца. Он заметил меня и его глаза мгновенно расширились от страха и осознания того, что со мной что-то не так.

Отец сорвался с места и побежал в мою сторону. На секунду я почувствовала облегчение и, протянув руку в его сторону, я заметила, как она вся засветилась. Свет становился все ярче, заставляя меня зажмуриться. Я в последний раз жалобно посмотрела на отца, который продолжал бежать ко мне, прежде чем вокруг меня образовалась яркая вспышка, осветившая все вокруг и отдавшаяся болью где-то в моей груди.

А после я провалилась во тьму, которая так долго преследовала меня в кошмарах.