– О храбрый господин! Почему князь меня заточил сюда? Разве я сделала что-нибудь плохое? Помогла прекрасной княжне в ее хвори, и только…
– Как ты оказалась у нас на дороге? И откуда у тебя было с собой снадобье? Ты знала о том, что произошло с княжной? Откуда? – Харлунд холодно и жестко смотрел на пленницу. Интуиция его никогда не подводила. Вот и сейчас он чувствовал, что под личиной кротости и смирения кроется черное колдовство и предательство.
– Мой господин! Твои подозрения напрасны, со мной всегда свежие снадобья для лечения разных недугов. Вот сейчас я вижу, мой господин, что тебя съедают тревога и сомнения. Твое лицо говорит мне об этом, как руны на камнях Арконы.
– Не упоминай своих проклятых идолов! – вскипел Харлунд, схватившись за рукоять кинжала, но девушка бросила короткий взгляд на Ингмара, и тот немедленно положил свою руку на плечо предводителя.
– Остынь! – на южноютландском наречии, непонятном для местных, прошипел Ингмар. – Не видишь, ты ее пугаешь!
Харлунд изумленно повернулся к другу.
– И это ты ее защищаешь? Ты, который называл ее проклятой ведьмой еще полдня назад?
– Дай ей сказать! – горячо настаивал Ингмар.
– Ну хорошо, пусть говорит.
Краем глаза Харлунд заметил, как в глазах пленницы сверкнул отблеск зеленого огня, но тут же погас, и перед ним сидела всё та же кроткая крестьянская девушка, место которой совсем не в темнице, а на Празднике, где она, смеясь и резвясь, водила бы хороводы с подружками.
– Мой господин, прости меня! Здесь так плохо, в этой тюрьме так темно, мне не хватает света! Позволь мне зажечь свечу! – Не успела она закончить говорить, как Ингмар рванулся к ней и подал огниво.
В руке пленницы Харлунд увидел грубо слепленную кривую сальную свечку. Он хотел было ее остановить, но Ингмар уже высекал огонь.
– Ингмар, что ты делаешь? – в изумлении крикнул Харлунд, так и не снявший руки с рукояти кинжала.
– Брат, здесь действительно темно! – ответил Ингмар, сам немало удивленный своей поспешностью.
Сальная свеча с треском, разбрасывая искры и страшно коптя, загорелась, достаточно ярко осветив убогую темницу.
Странный сладковатый дурманящий запах от свечи быстро заполнил пространство, вызвав у Харлунда легкую тошноту. Он продолжал спрашивать колдунью, но она отвечала всё время одно и то же, настаивая на своей невиновности и случайности своего появления. Лишь добрые намерения руководили ею, и князь скорее должен ее выпустить отсюда и вознаградить за спасение княжны. Очень скоро Харлунду стало нечем дышать, он схватился рукой за стенку и медленно повалился набок. Недоумевающий Ингмар совершенно не понимал, что произошло. Он знал лишь одно: ее надо спасти из плена! Девушка пристально, не мигая, смотрела Ингмару в глаза. Такого с ним никогда не случалось раньше: что-то большое, сильное управляло им, но в то же время это было его собственное горячее желание. Желание помочь пленнице и освободить ее. Как во сне, Ингмар толкнул тяжелую дубовую дверь. Два руянских стражника в ужасе оцепенели и не смели сдвинуться с места.
Странная картина открылась их глазам. Могучий датчанин со свирепой гримасой и охотничьим кинжалом в руках вел за руку ведьму, объятую зеленоватым сиянием, от вида которого у стражников зашевелились волосы. Они зажмурились в суеверном ужасе. Руянские воины были бесстрашны на поле сражения, но воевать с колдовством они никогда не решались и всегда сторонились разного рода ведьмаков и ведуний.
Прошло несколько мгновений после того, как странная картина исчезла, оковы оцепенения спали со стражников, и они увидели огонь в темнице, где только что была ведьма. От свечи занялась солома тюфяка, огонь уже лизал деревянные стены, постепенно подбираясь к лежащему на полу иноземцу.
Опомнившись, стражники подхватили могучего датчанина под руки и выволокли из огня. На счастье, неподалеку оказался бочонок с водой, и воины быстро справились с огнем. Харлунд пришел в себя, тяжело сел на пол и обхватил голову руками. Один из стражников поднес ему братину со студеной водой. Он попытался встать, шатаясь всем телом, подобно могучему дубу на ураганном ветру. Головокружение не проходило, мир вокруг вращался с дикой скоростью. Что-то непередаваемо тоскливое ныло в груди. Проклятая ведьма! Это ее штучки. Где же Ингмар? И где ведьма?!