Глава 28

К вечеру Дарби знала практически все об обстоятельствах исчезновения Рэйчел Свенсон.

В новогоднюю ночь две тысячи первого года двадцатитрехлетняя Рэйчел Свенсон попрощалась с близкими друзьями из Нэшуа, Нью-Хэмпшир, и отправилась в Дюрхэм, который находился в часе езды, в дом, куда она совсем недавно переехала со своим парнем, Чадом Бернштейном. Он не смог поехать с ней на вечеринку, потому что плохо себя чувствовал. Лиза Дингл, соседка Рэйчел, как раз возвращалась домой после празднования Нового года, когда увидела, как Рэйчел на своей «Хонде-Аккорд» подъезжает к дому. Дело было в два часа ночи. Рэйчел завернула к соседке и зашла к себе в дом через «черный» ход.

Спустя час Дингл, страдающая бессонницей, читала лежа в постели, когда услышала звук заводящейся машины. Она оторвалась от книги и увидела черный БМВ Чада Бернштейна, выезжающий с дорожки.

Через пять дней, когда Лиза Дингл узнала, что и Бернштейн, и его девушка пропали без вести, то позвонила в полицию.

Под подозрение полиции попал сам Бернштейн. Тридцатишестилетний программист уже был однажды женат. Его бывшая жена с удовольствием рассказала полиции, каким он был садистом. Что муж поднимает руку на женщин, она знала не понаслышке. Полиция, кстати, тоже об этом знала. Бывшая жена трижды вызывала службу 911 на семейные скандалы. Во время последней ссоры Чад схватился за нож и угрожал убить ее.

По делам службы Бернштейн много разъезжал по стране. Три раза в год он посещал филиал их фирмы в Лондоне. При обыске в доме обнаружить его паспорт не удалось. БМВ тогда так и не нашли.

В четверть первого из нью-хемпширской гослаборатории пришел перечень улик по этому делу. Следов взлома обнаружено не было, зато на клумбе под окном с тыльной стороны дома был обнаружен отпечаток подошвы — мужской ботинок одиннадцатого размера. Был сделан слепок следа, и судебный эксперт, с которым разговаривала Дарби, пообещал сегодня же переслать заключение.

— Итак, вместо того чтобы застрелить Чада Бернштейна, наш парень его похищает, — сказал Куп Дарби. Они вышли на пробежку в Паблик-гарден, решив воспользоваться неожиданно теплой погодой, чтобы «проветрить мозги». — Вопрос дня: почему?

— Так сложнее отследить схему действий, — предположила Дарби. — К тому же этот парень достаточно сообразителен, чтобы похищать женщин из разных штатов. Поэтому когда детектив начинает искать аналогичные случаи через NCIC или VICAP, то не находит между ними ничего общего, кроме факта пропажи женщины, так?

— И при каждом преступлении он вносит изменения в схему. Терри Мастранжело похитили перед ее домом. Рэйчел Свенсон схватили, когда она пришла домой, и увезли вместе с ее парнем в неизвестном направлении. А теперь он проникает в дом к Кэрол Крэнмор, стреляет в парня, а ее опять-таки увозит.

— Если бы Рэйчел Свенсон не убежала, у нас не было бы ни малейшего шанса раскрыть это дело.

— Знаешь, о чем я сейчас думаю? Сколько это все уже продолжается?

— Лет пять, как минимум, — сказала Дарби. — Теперь нужно выяснить, зачем ему все эти женщины. Надеюсь, кровь из дома удастся идентифицировать по CODIS.

— Я все бьюсь над буквами, которые ты нашла у Рэйчел Свенсон на запястье. Картинка пока не складывается. Подкинь свежую мысль, а?

— Есть только несвежая. Я по-прежнему думаю, что буквами обозначен путь к чему-то.

Они пробежали по ступенькам лестницы, ведущей к мосту, мимо которого проплывали лодки. Дарби пришлось постараться, чтобы не отстать.

Спустя двадцать минут она резко затормозила у тележки с хот-догами.

— Я умру, если сейчас же не поем, — простонала она. — Будешь что-нибудь?