Грегорин достал из кармана пистолет, и в полумраке комнаты на нем блеснула масляная смазка. Он направил оружие на Королева и кивнул Володе.
— Давай их сюда!
Тот направился в комнату Валентины Николаевны. Сначала он вывел связанную Наташу, которая рядом с ним казалась совсем крошкой. Она сопротивлялась, но громила не обращал на это внимания и подтолкнул девочку к дивану. Потом он привел Валентину Николаевну. Изо рта у нее торчал кляп, в глазах читался ужас. Королев заметил большой лиловый синяк на ее щеке, который исчезал под белой повязкой поверх окровавленного рта. Володя толкнул ее на диван, как куклу.
— Послушайте, Королев. Думаю, я вас хорошо знаю. Вы крепкий орешек, но у вас мягкое сердце. Вы считаете, что я в любом случае пристрелю вас, поэтому ничего не скажете, даже если я буду вам угрожать. Но подумайте об этих двоих — их жизни в ваших руках, и у них есть шанс выжить.
Грегорин наклонился к Наташе и провел дулом пистолета по ее лицу. Девочка завизжала, а Валентина Николаевна склонила голову, глазами моля о пощаде. Слезы текли у нее по щекам.
— Думаю, начнем с девочки. Поймите, Королев, я делаю это не ради удовольствия. Вы вынуждаете меня к этому. Эта икона моя, и я ее получу. Если я вывезу ее из этой проклятой страны, мне обеспечено безбедное существование. И Володе тоже. Да, Володя?
Тот кивнул, приставил дуло к голове Королева и снова ткнул им в капитана. Валентина Николаевна обратила полный мольбы взгляд к Королеву. У него не было выбора.
— Она у Шварца. В его номере, в «Метрополе».
— Что? — потрясенно воскликнул Грегорин. Потом задумался, и его лицо исказилось от ярости. — Вот ублюдок! Он все это время водил нас за нос. Использовал вас, чтобы завести нас в тупик.
— Так мне сказала монахиня. — Королев блефовал. Но он решил, что попытка Шварца вывезти икону для церкви покажется полковнику вполне правдоподобной, и продолжил: — Шварц сказал мне, что в Америке на него выходили церковники, помните? Он все это время сотрудничал с ними.
Грегорин долго что-то обдумывал, потом оглядел Королева, Валентину Николаевну и Наташу, что-то прикидывая. Наконец он принял решение и ткнул пистолетом в Валентину Николаевну.
— Вы пойдете и заберете ее. Если у вас не получится или вы попытаетесь схитрить, вашу дочь не просто пристрелят. Посмотрите на Володю — он не был с женщиной уже несколько часов. Конечно, девочка мала для него, но он не слишком разборчив. Ты ведь не станешь крутить носом, Володя?
— Нет, — с усмешкой подтвердил тот.
Наташа заплакала. Лиловый синяк на неестественно бледном лице Валентины Николаевны стал еще заметнее, а ее зрачки превратились в огромные горошины. Обстановка настолько накалилась, что, казалось, сейчас начнут искриться провода. И когда напряженную тишину разорвал скрип открывающейся двери, комната, казалось, вздрогнула.
Все застыли. В это время за окном как раз проезжала телега, и в полной тишине комнаты шум ее колес показался грохотом движущегося танка. В коридоре послышалась какое-то движение. Похоже, кто-то неслышными шагами пробирался к комнате. Глаза Грегорина стали круглыми и безумными — совсем как у Наташи несколько минут назад. Наставив дуло пистолета на входную дверь, он начал медленно подниматься со стула. Потом махнул рукой Королеву, указывая в угол. Тот повиновался, отошел в сторону и прижался к стене. «Хорошо было бы иметь рост поменьше», — подумал он.
Володя, держа пистолет наготове, медленно направился к двери. Все ждали, что будет дальше.
Дверь с грохотом распахнулась, ударив громилу по запястью, и он согнулся от боли. Как только в комнате, вырывая пятна ярко-желтого пламени из темноты, началась перестрелка, Королев упал и в свете огненных вспышек успел заметить, что Володя опускается на колени, а его пистолет скользит по полу к Грегорину. Валентина Николаевна закрыла собой Наташу. Комната наполнилась едким запахом кордита. В темноте слышались рыдания и глухие размеренные удары, словно кто-то бил ногой по барабану.
Королев поднялся. От стрельбы у него заложило уши.
— Оставайтесь на месте! — будто издалека послышался голос Грегорина. — Нет, подойдите к Володе. И поднимите руки вверх.
Володя лежал сбоку от полковника. Его левая нога судорожно билась об пол. Теперь стало понятно, что это был за стук. Водитель поднял глаза на Королева, и в луче просочившегося сквозь штору света капитан прочитал в них смятение. На его пальто зияли темно-красные дыры. Лужа крови на полу быстро увеличивалась.