И в это мгновение загоняемый выскочил прямо перед ними. Это был маленький гибкий зверек, размером чуть меньше кошки, с шерстью, по которой волнами проходило странное сияние, явно магического происхождения. Был он настолько напуган, что уже мало чего соображал, иначе ни за что не прыгнул бы к Роберто и не забрался ему под рубашку.
- Поздравляю, - присвистнул Джанни. - Тебя выбрал филлар. Это твой пропуск в магию. Будем брать? Или отдадим преследователям?
Роберто чувствовал испуганное дыхание на своей коже, частое биение сердца прижавшегося к нему в панике зверька и понимал, что тот бежал от чего-то такого страшного, что было для него хуже смерти. И на его ответ больше повлияла жалость, чем что-то другое. Возможно, не выпей он перед этим, решил бы совсем не так, чужое брать для него было неприемлемо.
- Будем, - твердо ответил он. - Если он, этот... как ты сказал? филлар? сам захочет.
Через несколько мгновений укрытый мороком дракон взмыл к звездам. А Роберто прижимал к себе нечаянную находку и чувствовал, как та успокаивается. Дыхание зверька выравнивалось, он даже сделал попытку выбраться, но Роберто легко прижал его к себе и сказал:
- Тише, а то свалишься. Долетим, я тебя отпущу, хорошо?
Филлар задрал мордочку и пристально посмотрел на своего спасителя. Было в его взгляде что-то такое, что пробрало Роберто до костей, и он торопливо добавил:
- Не бойся, я не обману. Захочешь - останешься, захочешь - уйдешь.
Глава 6
Несмотря на все волнения, спал инор Павоне просто великолепно. Его не покидала уверенность, что Виктория непременно прибежит к Франческо, ведь у жениха с невестой были очень теплые, доверительные отношения. Немного омрачало будущее мысль о том, что Паренте мог и самостоятельно продать диковинного зверька, но Павоне успокаивал себя тем, что парень не дурак, выгоду свою понимает. А значит, получить в перспективе довольно приличную сумму для него будет заманчивее, чем прямо сейчас не десять, а пять тысяч. А вот если бы эльф твердо сказал, что никакого зелья он им больше не даст, и Паренте об этом узнал, тогда - да, стоило бы беспокоиться. Так что Павоне решил пока не переживать, и всю ночь прохрапел так, что стакан, стоящий на прикроватном столике, мелко вибрировал и потихоньку приближался к краю, грозя упасть. Но разбудил жулика не звук разбившегося стекла, а истошный вопль горничной Виттории. Членораздельных слов разобрать было нельзя, но и продолжать спать под такое безобразие тоже невозможно. Павоне зевнул, накинул халат и с рассерженным видом выглянул в коридор, где сразу увидел управляющего. Тот шел к нему и был очень встревожен.
- Что случилось? У Виттории такой день, а вы устраиваете безобразие с утра пораньше!
- Так Виттории нет!
- Что значит нет? Может, в часовню пошла?
- Она не ночевала в своей комнате, - с отчаяньем сказал Корсини.
- Федерико, не преувеличивай, как это не ночевала? Наверно, просто встала рано, сегодня же такой важный для нее день, вот и волнуется девочка.
- Инор Павоне, она не ночевала у себя, - повторил управляющий. - Постель не тронута. И я не могу припомнить, как ни старался, видел ли я вообще ее после ужина.
- А лошади на конюшне все? - показал встревоженность отчим. - Вдруг она слышала наш с вами разговор и подумала плохо о своем женихе?
- Но покидать свой дом? Она скорее устроила бы скандал Франческо, в котором бы все и выяснилось. Нет, не в характере Виттории сбегать.
Очень даже в характере, со злостью подумал Павоне. А то сбежала и унесла с собой десять тысяч золотых. Но ничего, далеко не убежит, мерзавка.
- Мы ее непременно найдем, - сказал он вслух с показной озабоченностью. - Франческо уже поставили в известность?