— Джоан, чем я могу тебе помочь? Я не забыл про твой кран.

Она улыбнулась.

— Я лишь хотела поблагодарить тебя за то, что ты сделал раньше. — Она засунула руки в карманы джинсов, большие пальцы продев в шлевки на поясе.

— Не совсем тебя понимаю.

— Видишь ли, я использовала тебя, — улыбнулась она. — В качестве телохранителя. — А, она про нашу короткую встречу с Карлом Бэйном? — Мне нужно, чтобы рядом находился большой, сильный мужчина, если ты понимаешь, о чем я.

— Боюсь, что не очень.

— Больше всего я ненавижу два момента: когда Карл привозит своего сына и когда забирает его в конце дня. Этот человек внушает мне страх, от него исходит нечто неприятное, понимаешь? Как будто он ждет момента, чтобы нанести удар.

— Он тебе что-то сказал? Или угрожал?

Она вытащила руки из карманов и развела ими.

— Понимаешь, думаю, он переживает из-за того, что может ляпнуть где-нибудь его сын. Карлсон еще совсем малыш, а ведь никогда не знаешь, что у детей на уме.

— Это точно.

— Однажды он рассказал мне о своей матери, Алиссии. Хотя он называет ее мамой и ни разу не назвал Алиссией. — Джоан удивленно округлила глаза. — Ох, зачем я тебе все это говорю? Так вот, ты же знаешь, иногда у ребенка спрашивают: «А как дела у твоей мамы?» А он вдруг ответил, что его мама пошла в больницу, она сломала руку. А когда я поинтересовалась, почему это произошло, он ответил, что папа столкнул ее с лестницы.

— Боже.

— Да, серьезно. Но на следующий день он сказал, что ошибся. Никто не сталкивал ее с лестницы. Папа объяснил ему, что мама оступилась. А я поняла, что Карлсон, придя домой, сообщил папе: «Я говорил с няней и рассказал про маму и про больницу. И что ты ее толкнул». Он наверняка испугался и убедил ребенка, что мама оступилась. — Она оттопырила нижнюю губу и с силой выдохнула так, что упавшие на лоб пряди взмыли в воздух.

— И всякий раз, приезжая сюда, он задается вопросом, что ты о нем думаешь, — подытожил я.

— Да, приблизительно так.

— Когда мальчик сказал тебе об этом?

— В первый раз он упомянул о том случае три или четыре недели назад. Он… то есть Карл, его отец… поначалу вел себя спокойно, но в последнее время был явно на взводе, спрашивал меня, не звонила ли я кому-нибудь.

— Звонила — зачем?

— Он этого не говорит. Но мне кажется, кто-то сообщил в полицию или еще куда-нибудь.