— Пролистала.
— Ты поняла, чего Сарлинг от меня хотел? Ограбить «Королеву Елизавету 2».
— Да.
— Так зачем ты ее оставила, да еще склеила?
Поколебавшись секунду, Белль ответила:
— Ну, я думаю… а ты и впрямь хочешь знать?
Конечно, он хотел знать. Иначе зачем же спрашивать, черт побери!
— Ну, я думала, ты просто разозлился. Разорвал альбом только потому, что он напоминал тебе о Сарлинге. Но теперь его нет, и я посчитала, что ты начнешь снова думать о золоте… О, я не знаю, это глупо, но я хотела, чтобы ты занялся им, потому что тогда я смогла бы, наверно, помочь тебе, и мы были бы вместе еще… Я не хотела тебя терять, хотела быть рядом с тобой как можно дольше… Вот и все, мне больше нечего сказать.
— Белль… — Рейкс знал, что ей не нужно ничего, только его слова, его прикосновения. Он поцеловал ее и сказал: — Ты лучше переоденься.
Белль ушла в спальню. Рейкс поднял трубку и набрал номер. После нескольких гудков мужской голос произнес:
— Да.
— Вернулся Тони и хочет встретиться, — объявил Рейкс.
— Какой Тони?
— Эпплгейт.
— Я позвоню вам до полудня.
Рейкс снова сел в кресло, взял газету, которую купил на вокзале. Он пролистал несколько страниц, и вдруг его внимание привлек заголовок:
«КЕ-2» будет готова к отплытию в марте. Он нашего шотландского корреспондента. Глазго, 5 февраля…»
Без всяких чувств, двигаясь в мыслях навстречу грядущему разговору с Бенсоном, обдумывая его, определяя ту линию, которую выберет, Рейкс прочитал:
«Неисправности турбин, из-за которых был отменен новогодний рейс «Королевы Елизаветы 2», обнаружили инженеры в Клайдбэнке. Они надеются подготовить корабль к плаванию в следующем месяце.
Мистер Грэм Стрэкен, генеральный директор фирмы «Джон Браун Энджениэрин (Клайдбэнк) Лимитед» заявил сегодня на пресс-конференции в Глазго, что к седьмому марта ожидается возвращение исправленных роторов турбин на корабль в Саутгемптон. Их установят и подготовят к новым испытаниям в море через две недели.