Достойно веселились. Тут уж мастерство – ничего не скажешь. Почти профи. Маги – белые, правильные. Трое, высокие статные парни. Извержение лавы из-под асфальта впечатлило даже Акиру, привыкшего ко всякого рода очагам-focus.
Лава, красная – поток, утопивший разметку-"зебру" и канализационный люк. Хлопья шлака. Вулканическая масса неправдоподобно быстро густеет. Кахуны возятся с какими-то лопухами… в смысле с длинными узкими листьями.
– Волшебное растение Ти! Основа гавайского колдовства!
Сандалии сняты, ступни обёрнуты этими самыми Ти – по три штуки на каждую стопу.
– Богиня вулканов Пеле благоволит героям! Да прибудет с ними мана!
Надрывая глотки, колдуны затянули какую-то несусветную чушь – этот стон у нас песней зовётся.
– Герои разговаривают с Богами!
По свистку и отмашке кахуны побежали. Поверхность лавы треснула багровыми шрамами.
– Великие бредут Тропой Истины!
Дистанция приблизительно около шестидесяти метров, н-да… Финиш – первый паренёк надорвал диафрагмой алую ленточку, его товарищи отстали не больше чем на полкорпуса.
Крики, вопли, аплодисменты, переходящие в бурные овации. Судьи, седые аксакалы, совещались недолго: первое место заняла команда гавайской диаспоры.
– Давно! Давно пора включить уамабуши в состав олимпийских видов спорта!
А вот Акира не пожалел бы чемпионскую премию индусу – всё-таки целый оркестр на подвиг послал. Хотя, признаться, лава из-под асфальта тоже весьма и весьма крутая заморочка.
А потом праздник продолжился: хороводы, танцы зооморфов-драконов, оргия содомитов… – в общем, обычное непотребство для любителей дешёвого сакэ и конопляных пломбиров на палочке. Акира закрылся в кабине патрульного «молоковоза» и развлекался, как мог: давил клаксон и поливал толпу из водомётов. Скорректировав направление, сбил струёй единую в соитии пару «бабочек». Те грохнулись аккурат на жёлтую бочку с квасом, наверное, рёбра поломали, а может, и нет. Валяются, подняться не могут, мокрые, жалкие, народом презираемые – и полетели в сектантов пустые бутылки (и полные тоже – для хорошего дела не жалко), запятнали перепончатые крылья смачные плевки новомодной оксижвачки. Кто-то, не испугавшись конной полиции, ближе подобрался да в нос самцу-"асу" зарядил: вона, махаон юшкой на асфальт брызгает, биодельтаплан херов. А в воздухе они, «бабочки», понимаешь, такие все из себя солидные – сливки общества, «летающее масло»…
Даже издалека Акире видно: у мадам треснул хитин брюшного сегмента и разорвана кожица левой плоскости – короче, маскарадный костюм восстановлению не подлежит. Содрать бы с этого «насекомого» фасеточный намордник, да заглянуть в обычные людские зрачки, да сказать…
Что, а? сказать?
А ничего…
Достойное завершение дежурства – почти романтичный полумрак: мерцают огоньками парафиновые свечи, пропитанные розовым маслом, пыхтят смрадным дымком ароматические палочки. На полу – татами, бамбуковые квадраты со стороной в полтора метра. У стены возвышаются целых два шкафа-оси-ирэ, надёжно хранящих матрацы-футоны – а не много ли? матрацев? для одного начальника депо? Хе-хе, пардон, никаких намёков.
Полумрак, свечи, масло.
В общем, официоз какой-то невзрачный получается, к тому же Акире чертовски хочется курить – ага, похоже, грядут неприятности: вряд ли Спитфайр простит лейтенанту Оде два ЧП подряд. Да и «бабочки» напишут заяву куда следует, дабы привлечь нерадивого феникса к ответственности в надежде возместить моральный ущерб в десятикратном размере – уж в этом-то сомневаться не приходится.