Мой сон муторный и тревожный, он словно отголосок дневных переживаний — терзает разум сумбурными картинками, где меня преследует мужчина с пронзительно-карими глазами. Я ворочаюсь, откидываю одеяло, мне жарко и тесно в собственном теле. Кошмар обрывается, когда Дамир Гордеев пригвождает меня к стене и его губы кривятся в хищном оскале. Вздрогнув, я обнимаю подушку руками и спустя мгновение вновь засыпаю, но теперь вижу лишь засасывающую тьму.

Сквозь тягучую пелену сна я различаю посторонние звуки: громкий хлопок двери, тяжёлые шаги, учащённое дыхание. Матрас пружинит рядом со мной, бёдра обхватывают мужские ладони. Я нахожусь где-то между явью и сном, поэтому не сразу понимаю, что происходит. Всхлипываю, инстинктивно пытаюсь оттолкнуть чужие руки, чтобы снова вернуться в умиротворяющую глухую пустоту.

— Спишь? — раздаётся над ухом шёпот Назара.

— Мммм…

Просто оставь меня в покое.

— Малышка, я пиздец как по тебе соскучился, — хрипло бормочет он, проникая руками под шёлковую ткань ночнушки.

Я готова захныкать, как маленький ребёнок, которого лишают сладкого. Мне так хочется спать! Но по-настоящему отпихнуть Назара я не в силах, потому что не умею ему отказывать, тем более в таком полусонном муторном состоянии.

Назар мнёт чувствительную грудь, до боли сжимает соски, нетерпеливо сдирает кружевное бельё и спустя несколько мгновений резко толкается в меня. Между ног сухо, поэтому входит он не с первого раза. Я подавляю крик, дышу часто-часто, чтобы облегчить свою участь, но глаза всё равно слезятся. Мне сложно, неприятно, туго. Назар большой, а я не испытываю даже толики возбуждения. У него сильное либидо, ему жизненно необходим ежедневный секс, поэтому я стараюсь ни в чём не отказывать своему мужчине. Иногда мне даже нравится заниматься любовью, но чаще всего я испытываю лишь тянущую неудовлетворённость внизу живота. Назар говорит, что со временем моя зажатость пройдёт. Четыре месяца назад я потеряла с ним девственность, но до сих пор не привыкла к сексу. С каждой такое бывает, я читала об этом в интернете.

Я сгребаю пальцами простынь, зажмуриваюсь и сдавленно мычу, когда Назар входит в меня особенно жёстко. Он кладёт ладонь мне на затылок и вдавливает лицо в подушку. Кислород на несколько ужасных мгновений покидает лёгкие, в висках грохочет пульс, а страх белой вспышкой разъедает окружающий мир. Я беспомощно дёргаю руками, и Назар перестаёт так сильно давить. Вместо этого он сгребает мои волосы в кулак, тянет их, врезается в меня под другим углом — быстро, мощно, безжалостно. Слёзы собираются на ресницах, я глотаю их с тихими всхлипами: мне совсем не нравится этот грубый секс. Раньше всё было иначе, это впервые Назар так жесток со мной.

Несколько минут растягиваются в целую вечность. Ощущаю вкус соли на губах, внизу живота будто натирает, саднит. Я слышу хриплый стон Назара и быстро вытираю предательские слёзы. Наконец-то могу дышать полной грудью. Как же ценен воздух, когда его не хватает!

Между ног болезненно тянет, но я игнорирую неприятные ощущения. Ничего страшного не произошло. Назар просто соскучился по мне и не сдержался, он же мужчина. Наоборот, хорошо, что я вызываю в нём сумасшедшее желание. Страсть очень важна в отношениях.

— Прости, малыш. Всю дорогу о тебе думал, ехал со стояком двадцать минут. Ты такая красивая и сексуальная, когда спишь, что у меня натурально снесло крышу.

Голос Назара охрипший после секса, а в зелёных глазах я вижу искреннее сожаление. Он сорвался, потому что безумно меня хотел. Лучше забыть о случившемся недоразумении и спросить его, чем закончился день рождения Дамира Гордеева, но внутри меня зреет плохое чувство, отдалённо напоминающее злость. Я прикрываюсь одеялом и, закусив губу, смотрю на расслабленного Назара.

— Но я же спала… и не успела осознать, что происходит. Не подготовилась… Я не хочу, чтобы такое повторилось. Мне не понравилось…

Брови Назара взлетают вверх, словно он удивлён, однако губы тут же кривятся в ехидной усмешке.

— Не понравилось? Серьёзно? Ты же стонала и извивалась подо мной.

Он думает, что я преувеличиваю? Как можно лгать о подобном? Меня бесит его насмешливый взгляд, в котором отчётливо видна издёвка. Дамир смотрел совсем иначе, словно по-дружески подтрунивал надо мной, но уж точно не издевался.

— Назар, я говорю правду. Мне не по душе секс во время сна, — мой голос дрожит от гнева и обиды.

Зачем я продолжаю настаивать на своём? Мало того, что облажалась на дне рождения Дамира Гордеева, так ещё и претензии Назару высказываю. Ни одному мужчине такое не понравится. Я постоянно всё порчу. Надо срочно заткнуться.