Что, со слов моего адвоката должно было послужить смягчающим фактором, как-никак я ковал славу российского спорта, а потом вообще подвиги на благо родины совершал. Это вполне могло зачесться мне на суде. С которым, кстати, всё складывалось очень интересно.

Хоть меня и обвиняли в преступлениях подпадающих под действие общеимперских законов, и расследовали их московская полиция и прокуратура, но судить меня будет не обычный суд а специальная комиссия МИМА, во главе с господином ректором.

Сначала, как сказал мне Котов, лично Борис Волков настаивал на обычном суде, но адвокаты быстро его обломали, нашли в каких-то древних указах пункт о том, что судить студентов МИМА, которым выдали титул лично императоры, как мне, должна именно такая комиссия во главе с членом императорской фамилии, а ректор у нас был именно такой.

Это должно оказаться решающим в моем деле, как сказал мне Котов, оберпрокурор не на шутку закусил удила, и обычный суд был бы им скорее всего подмазан, коррупцию как и в моем мире, здесь никто не отменял.

А так прошли томительные дни в камере, и вот мне принесли мой парадный мундир с орденом и положенным по статусу орденским оружием, это не тот мундир в котором я дрался с Волковыми, тот был полностью уничтожен, но его точная копия.

Я принял душ, побрился, переоделся в пахнущий дорогим парфюмом мундир, привёл фуражку и портупею в уставной вид и вышел из камеры, а потом и отделения вслед за конвоиром и адвокатами, сейчас ко мне их приставили целую толпу, аж пять штук.

Краем глаза я видел, что местные полицейские при виде меня вставали по стойке смирно и даже отдавали честь, мелочь, а приятно.

Потом, уже на улице мы пробрались через целую толпу репортеров, в сети я видел новости обо мне и о том, что дело у меня громкое и имеет большой резонанс.

Мы погрузились в большой черный лимузин с наглухо тонированными стеклами и поехали в Большой Зал собраний Академии. Именно там должен был состояться суд.

Перед входом в это роскошное старомодное здание меня ожидала еще одна толпа репортеров и целая куча припаркованных машин.

Почему это так, я понял, когда вошёл в сам зал. Он оказался забит под завязку, буквально яблоку некуда упасть, а на первом ряду я увидел знакомые мне лица.

Здесь были и Соболевы, включая Марину и даже Бубуна, и Иван, и лейтенант Воронова, и мои партнеры по команде сборной по «горячему льду», и даже генерал-лейтенант Медведев, хотя нет, судя по погонам дядя Ивана получил звание генерал-полковника, Лера со своим отцом.

И конечно я увидел целую кодлу Волковых, куда же без них.

Я занял место рядом со своими адвокатами, и буквально через минуту раздался громкий звонкий голос:

— Встать, суд идёт!