— Ага…

Когда смех Тёрка затих во дворе стало снова тихо, слышно было только храп тоор.

— Любовью чужой горят города,

Извилистый путь затянулся петлёй;

Когда все дороги ведут в никуда -

Настала пора возвращаться домой. [2]

Тихо пропела Хэла, потом спросила:

— Тёрк, а что там с Гентом?

— А что с Гентом? — спросил мужчина, слегка хмурясь.

— Не знаю, — пояснила она, — вот и спросила. Я вообще его не видела — случилось что-то?

— А, — он слабо кивнул. — Да.

— Что? — нахмурилась Хэла.

— Да, нас несколько раз конкретно прижимали, и ему досталось, — ответил Тёрк. — Пол луня от службы отдыхал, с лекарями развлекался. Теперь весь в шрамах от ожогов от груди до нижней челюсти.

— Переживает? — спросила ведьма, кажется понимая причины того, чего Гент от Лораны прятался.

— Не знаю, — Тёрк повёл плечом. — Сказал, что в дом не пойдет, будет только во внешних стоять.

— И где он сейчас?

— Тоор охраняет.

— А правда, что у него в Зарне невеста есть? — спросила Хэла, устроившись на Тёрке.

— Есть, — кивнул он и погладил её по спине. — Тиров десять ей.

— Серьёзно? — спросила Хэла, удивляясь. — Я думала, что это шутки все шутят и дразнят его, когда говорят, что у него невеста вчера с горшка слезла.