Когда Наталья с Вальдиком зашли в просторную шестикомнатную квартиру Ирины, хозяйка, одетая в кимоно, разговаривала по телефону.
– Да, да, понимаю! Значит, он заказал этого судью? И того хлопнул киллер?
Ирина, жестом пригласив невестку располагаться, удалилась в кабинет. Вальдик провел Наташу в одну из комнат и занес туда сумку.
– Вы голодны? Минут через пятнадцать будет готов легкий ужин – мы с Иришей вечером много не едим.
Голода Наталья не ощущала. Ей так хотелось остаться одной! Но теперь она была в гостях. Пусть и у сестры брата, у ужасно хорошего человека, стремившегося ей помочь.
– Вальдик! – окликнула Тогобицкая, когда молодой человек уже стоял на пороге и собирался закрыть дверь. Тот обернулся и вопросительно посмотрел на нее. – Я меня к вам просьба: не говорите Ире о том… о том, что произошло у меня на квартире. Я имею в виду монитор…
Вальдик хмыкнул:
– Обычно дамы, когда просят меня не говорить никому о том, что произошло у них на квартире, подразумевают совсем иное! Извините, плохая шутка. Не беспокойтесь, Ириночка ничего не узнает. А от сумки я избавлюсь завтра утром, когда в тренажерный зал поеду.
Помолчав, бойфренд адвокатши внезапно добавил:
– У каждого свой секрет. У вас их несколько. К примеру, лапка несчастной крысы в ящичке. Мрак, да и только! Как в фильме ужасов! И еще монитор… Ладно, молчу, молчу! А вот мой секрет – имя. Все уверены, что меня зовут Вольдемар и что Вальдик – уменьшительно-ласкательное производное от этого имени. А в действительности, по паспорту, я Лаврентий. Только не смейтесь! Я же родился еще в советскую эпоху, и назвать меня именно так было желанием деда, который умер незадолго до моего рождения. А он был коммунист до мозга костей! И когда-то служил при Берии, которого даже после разоблачения культа личности чтил. Но ведь имя – жуть! Скажешь «Лаврентий» – и на ум сразу приходит «Берия». А для тех, кто в истории не сечет, просто смешно: Лаврентий, лавровый лист, лаврушка-петрушка. Вот я и изобрел таинственного «Вальдика». Кстати, мое настоящее имя даже Иришка не знает. Так что я ей не скажу о мониторе, а вы меня не выдавайте. Ладно?
Молодой человек ушел, оставив Наталью одну, немного удивленную. Похоже, гламурный персонаж то ли проникся к ней сыновними чувствами, то ли пытался кадрить. И то и другое было плохо.
Глава 22
Тогобицкая опустилась в кресло, положила на колени фотоальбом. Это все, что осталось от Стасика. От девяти лет его жизни. Наталья раскрыла альбом – и увидела, что он… пуст. Там не было ни единой фотографии! Женщина лихорадочно пролистала его до конца – все снимки исчезли.
Раздался стук, появилась Ирина. Она подошла к снохе, обняла ее, поцеловала и сказала:
– Я очень рада, что ты решила воспользоваться моим предложением, Наташа! Оставайся здесь сколь угодно долго. Кстати, я накопала кое-какой компромат на нашего бизнесмена-депутата. А по Интернету гуляет отличная песня, сочиненная одним моим бывшим клиентом-рэппером. Там есть такие слова: «господин Набока-Государево Око, пердит по столице его драндулет и отправляет детишек на тот свет». А что это у тебя? – Адвокатша кивнула на альбом, лежавший у Наташи на коленях, и та быстро его захлопнула. – Ты вынула фотографии Стасика? Понимаю. Конечно, понимаю! Кстати, с прямым эфиром на телевидении утрясли – во вторник, в самый прайм-тайм. Я тоже буду принимать участие в программе. А тебе обязательно надо, Наташа. Но мы об этом завтра поговорим.
– Дамы, прошу к столу! – раздался голос Вальдика.
Ужин оказался действительно легким, и вскоре обитатели квартиры разошлись по своим комнатам.
Больше всего Наталья боялась заснуть – ведь тогда на нее снова навалится мир кошмаров. Поэтому она очень старалась не заснуть. И все же под утро задремала. Но никакие кошмары ее не терзали, женщина проснулась с чувством необычайной легкости во всем теле.
За завтраком Ирина сообщила:
– В понедельник можно будет забрать тело Стасика. Я уже обо всем договорилась – имею в виду похороны. Люди с ток-шоу, где мы выступаем, тоже туда поедут, вместе с нами.