Громадин замер. Про свои обретенные способности он никому еще не рассказывал. Сергий удивленно посмотрел на Громадина, Тимофей ничего не заподозрил. Илья поднял взгляд на своих компаньонов, виновато улыбнулся священнику, Тимофей не обратил на него внимания.

— Вот значит кто нас обнаруживал. Есть у них еще такие? — Илья предпочел перевести тему, глазами показав священнику, что потом с ним обсудит свои способности.

— Есть, но я лучший. — не без гордости отозвался Владимир. — Он поэтому меня с собой везде и таскал. Майор этот. Остальные тоже обнаружат, но у них радиус охвата меньше, точность ниже и не так хорошо они способности различают.

— То есть, нам еще и повезло, получается, что мы тебя захватили? — Илья усмехнулся. — Складно поешь…

— Поверьте, Илья, если бы вы побывали там, где бывал я, если бы вы испытали то, что испытывал я, вы бы были рады оказаться тут здесь и сейчас. Я понимаю, что вам сложно мне поверить, но я не хочу назад. Конечно, быть привязанным к дереву я не хочу тоже… убейте меня! У вас есть оружие, пуля — это милосердно. Назад я не вернусь! — с жаром сказал Владимир.

Илья подумал, что Владимир прекрасно понимает, что никто в него стрелять не будет, иначе бы уже давно прихлопнули. Но это было только рациональное, чувства подсказывали ему: Владимир не врет, он действительно готов умереть, только бы не возвращаться обратно.

— Расскажи, что там они затеяли со спецами? — попросил Илья.

— Это кому как повезет, на самом деле. Ну, вы знаете, это все знают, что слабые способности не трогают — живи, мол, и плевать на тебя. Если способности сильные — то уже имплант. Если сильные и полезные — то еще потрудишься на благо общества, если бесполезные, то опять никому ты не нужен, если сильные и опасные — надзор или изоляция. Но есть еще способности действительно сильные. Вот сидит, например, в поликлинике спец-целитель. Он что лечит? Болячки мелкие, насморки всякие, чирьи, ну и другое по мелочи. А есть настоящие целители, которые и рак могут вылечить, и альцгеймера. Да все почти могут. Вот таких спецов, конечно, никто в поликлинику сидеть не отправит. Их будут только высокие чиновники, звезды и прочие сливки общества использовать…

— А им что, жалко что-ли? — недоуменно спросил священник.

— Именно, что жалко! На всех чудес не хватит. «Износится» — Владимир взял это слово пальцами в кавычки — быстро и не хватит важным людям.

— Как износится? — напугано спросил Тимофей.

— Мальчик, наши способности не безграничны, это ты знаешь. Но они еще и не бесплатны для нас. Если бездумно и слишком много их использовать, организм действительно изнашивается. Это как с алкоголем, кто-то может всю жизнь пить по черному, и ничего, а кто-то понемногу, но воздействие окажется губительным. Как на кого подействует никто не знает, вот и берегут сильных спецов. Ну, как берегут… для себя берегут. Да большинство спецов и не в курсе этого, это я по службе узнал. А тому же целителю зачем знать? Ему золотую клетку смастерят, заботой окружат — он и катается как сыр в масле. А если узнает, вдруг загрустит? — на лице Владимира застыла горькая улыбка.

Все молчали. На Тимофее вообще лица не было, такие новости его совсем не обрадовали. Владимир заметил переживания паренька:

— Малыш, не переживай! Твои способности так уникальны, что никто не может сказать, как они на тебя влияют! Все исследования, которые над тобой проводили, не показали никаких последствий. Тебе даже имплант не рискнули ставить — настолько ты уникальный случай! У тебя воистину дар! Тебе не приходится за него платить… кроме того, что служба за тобой охотится… — Владимир неловко замолчал.

За спинами сидящих у костра беглецов раздалось покашливание:

— Добрый вечер, мужики!

Илья медленно повернулся и увидел в отблесках костра рослого длинноволосого мужчину в камуфляжных штанах и джинсовой безрукавке, покрытой множеством каких-то нашивок. Илья пригляделся и увидел, что это не безрукавка, а куртка с оторванными рукавами. А еще он увидел, что мужчина непринужденно держит дробовик, который, не переставая улыбаться, направлял на них.

— И вам не хворать. — проговорил Илья.